БНР. Триумф побежденных - [64]

Тем временем затянувшийся конфликт между членами кабинета министров В. Ластовского и бывшим главой БНР А. Луцкевичем никуда не исчез. Более того, стороны переходят к открытым угрозам.[204] Стоит отметить, что далеко не все литовские политики были сторонниками сближения с правительством БНР. Например, Антанас Сметона писал на страницах «Летувос Бальсас» (Lietuvos Balsas):

«Может быть, наше правительство радуется, думая: “Смотрите, как помогает нам белорусская власть. Она тоже против Желиговского”. Но наше правительство, видно, не может понять, что… если в Виленщине население белорусское, то какую цену имеют литовские претензии на этот край? Не может же быть у двух суверенных стран — Литвы и Беларуси — равной претензии на одну и ту же землю… Конечно, есть гостеприимство нашего правительства, но все-таки трудно верить, чтобы, кроме гос[тиницы] “Метрополь”, оно еще давало суточные и дорожные этим суверенам пока без территории и составляющим конкуренцию Министерству по белорусским делам…»[205]

К началу осени 1921 г. польско-литовские переговоры в Брюсселе окончательно зашли в тупик.[206] В результате обе стороны — Варшава и Ковно — приступают к мобилизации своих белорусских партнеров. У поляков им становится П. Алексюк с созданной незадолго до того организацией «Краёвая сувязь». Почти одновременно в Ковно был организован Белорусский национальный союз, который взял на себя инициативу по созыву Белорусской национально-политической конференции (съезда) в Праге.[207] На ее проведение белорусы получили от литовского правительства очередные 100 тыс. немецких марок.[208] Конференция открылась 26 сентября и длилась четыре дня. Всего в Прагу прибыло 37 делегатов с мандатами от 42 «белорусских национальных и политических партий». Заседания проходили за закрытыми дверями в небольшом зале отеля «Graff» по четырем секциям: политической, культурно-просветительной, экономической и гуманитарной. В президиуме конференции заседали А. Цвикевич, В. Захарко и Т. Гриб. Почетным председателем был избран П. Кречевский. Основными итогами конференции стали принятие резолюции протеста на условия Рижского мира, подтверждение верности Третьей уставной грамоте, признание Рады БНР в качестве единственного законодательного органа Беларуси и почти единодушная поддержка правительству В. Ластовского.

Тем временем власти Срединной Литвы назначают на начало января 1922 г. выборы в Сейм. В ответ Литва дает обещание, правда, неофициальное, предоставить белорусам культурную автономию в обмен на их бойкот. Правительство В. Ластовского в Ковно принимает специальное постановление. В нем говорилось:

«Мы, белорусы, на выборы не пойдем, так как пойти не можем и не имеем права. При современных условиях свободные выборы невозможны, а значит, невозможно и правильное и справедливое решение судьбы нашей родной Виленщины…»

Спустя несколько дней о своем бойкоте предстоящих выборов заявил и Виленский Белорусский национальный комитет. По сути, пропольскую ориентацию сохранила только «Краёвая сувязь» П. Алексюка. Но, хотя белорусские «полонофилы» и не провели ни одного депутата в Сейм Срединной Литвы, это не помешало Польше объявить о присоединении Виленщины.[209]

Одновременно власти выслали из Вильно 33 литовских и белорусских наиболее антипольски настроенных деятеля, что существенным образом повлияло на ситуацию в Виленском Белорусском национальном комитете, где ключевая роль окончательно перешла к А. Луцкевичу и его окружению.[210] В результате концентрация белорусских политиков в Ковно достигла критической отметки, после которой, как показывал предыдущий опыт, должен был последовать ряд внутренних конфликтов и расколов.

Еще в конце ноября 1921 г. наметились расхождения между правительством БНР и группой белорусских эсеров во главе с Т. Грибом. Кроме прочего, раздражение последнего вызвал факт посылки без предварительного обсуждения мемориала на Вашингтонскую конференцию. На одном из заседаний министр внутренних дел и пропаганды Т. Гриб даже ударил тростью по голове государственного контролера Л. Зайца. Сам этот конфликт попал на страницы газет, и о нем в том числе написало украинское издание в Вене. Еще один эсер — И. Черепук — и вовсе публично заявил: «Нужно министерскую лавочку закрывать».

Тем временем отсутствие средств у белорусского правительства вынудило сокращать число его членов. В начале февраля 1922 г. П. Кречевский просил не исключать из состава Рады министров БНР С. Житловского. Председатель Рады писал:

«…Выкинув его, мы произведем плохое впечатление, якобы он получил отставку только по той причине, что не получил денег, а это нам не пойдет на пользу…»

Сам же Кречевский, оставшись в Праге, фактически голодал. Он писал:

«…Вообще, наша жизнь тут такая поганая, что едва дышим. Даже и теперь каждый день обедать не можем, а уж про что-то другое и говорить не приходится. Духовной пищи и работы много, а материальной не хватает».

А вскоре правительство решило отозвать из Чехословакии и его самого.

Даже выделенный 21 февраля 1922 г. литовцами дополнительный миллион марок мало в чем изменил ситуацию. 10 марта члены правительства и президиум Рады БНР проводят совместную встречу, на которой обсуждаются два вопроса: порядок приема и выдачи денег и проведение празднования в честь очередной годовщины провозглашения независимости. А уже 4 июня было принято решение о ликвидации консульства БНР в Константинополе.