Апостол Павел - [65]
В то время многое было возможным, могли вмешаться заинтересованные люди, вызвать противоречивые мнения или организовать бегство. Именно это сделали в Ефесе Акила и Прискилла, рискуя своей головой ради спасения жизни апостола[855]. Когда приступ народной ярости прошел и Павел вновь обрел свободу действий, он решил посвятить себя управлению Церквами и организации сбора пожертвований[856]. Но передышка была недолгой.
Павел был очень вынослив[858]. В Иконии он пережил побиение камнями; в Филиппах подвергся избиению от римлян[859]; в Ефесе он не однажды перенес заточение в тюрьму и снова избиение, а также бичевание — наказание, наложенное руководителями синагоги за нарушение запретов Закона Моисеева[860]. Эти обстоятельства заставляют вспомнить те проблемы, которые уже возникали в Антиохии и Иерусалиме, например, проблема кошерной пищи или проблема разделения иудеев и язычников.
Обстоятельства остались нам неизвестны. Однако враждебность традиционных иудейских кругов неудивительна: существовали связи между группой Павла и маргинальной группой последователей Иоанна; первые осуществленные апостолом обращения, очень малочисленные, можно было расценить, как новое разделение; христианское проповедование очень вероятно, могло спровоцировать антисемитские гонения; наконец, сбор пожертвований, который организовал Павел, мог быть воспринят как вымогательство из-за его настойчивых просьб, адресованных обращенным иудеям. Разве они и так не должны были вносить налоги на Храм?[861] Иудеи Ефеса могли пресечь действия, которые считали религиозным нарушением или оскорблением святыни, так как римские власти оставляли за ними право свободно применять Моисеев Закон, особенно в отношении оскорбления святынь или воровства, жертвами которого могли оказаться синагоги. Осуждение Павла Старейшинами Ефеса вполне объясняет полную перемену его отношения к иудейскому правосудию под конец его пребывания там; после превозношения иудейского суда перед любым другим судом Павел предпочел ему, в конце концов, суд Империи[862].
Обычно римский гражданин не подвергался избиению[863], если мог предоставить доказательства своей принадлежности к Империи. Но мы видели, сколькими обстоятельствами осложнялось дело в Филиппах! В данном случае это было злоупотребление властей. Кроме того, нужно учитывать, что такое наказание получало в то время все большее и большее распространение. Оно было как бы предупреждением (admonitio), если назначалось в меру. Правитель мог прибегнуть к нему за мелкие нарушения безо всякого судебного разбирательства. Часто оно также предшествовало отправке правонарушителя на рудники или другие принудительные работы; такой вариант нельзя исключить полностью в случае с Павлом, поскольку в письме, написанном в Ефесе, он сам упоминает об «отметинах» на своем теле[864]. Наконец, у Павла была еще проблема его платежеспособности, и можно предположить, что он подвергся наказанию вместо штрафа, так как избиение часто заменяло виновному наложенный штраф, если этот последний оказывался неспособен его оплатить.
Как бы ни было, эти непрерывные испытания длились довольно долго. Во время одного из заключений в тюрьму Павел запланировал возвращение в Иерусалим по наиболее короткой пешеходной дороге, пройдя перед тем долиной Ликии[865]; таким образом, он отказался от предыдущего замысла посетить Церкви Европы. Когда, наконец, весной 54 года он смог покинуть Ефес, в провинции вместо Педания Юкундия только что пришел к власти новый правитель М. Юний Силуан, который занимал пост с 51 года и с попустительства которого, вероятно, и происходили злоключения Павла.
Все эти трудности, в конце концов, наложили свой отпечаток на Павла, который был уже человеком в возрасте и свидетельствовал, что «внешний его человек тлеет»; он уже выражал просьбу, чтобы «никто впредь не отягощал его, ибо он носит язвы Господа Иисуса на теле своем»[866]. Словом, испытания, которые последовали за «борьбой против животных», а о ней мы ничего не знаем, кажется, длились гораздо дольше и были гораздо более тяжелыми, чем те, которые вызвались первым столкновением с ефесскими властями.
В тюрьме, а позже на свободе Павел стал понимать, что не так легко управлять на расстоянии Церквами Европы и даже Церквами Азии
