В 1886 году в селе Чаусы Стародубского уезда Черниговской губернии появился новый священник — отец Илья. В новой рясе, высокий, с окладистой русой бородой и живыми, умными глазами, веселый и общительный, он мало походил на прежнего угрюмого батюшку. Отец Илья совсем недавно был Ильей Михайловичем — учителем в селе Кунашовка Нежинского уезда. Выходец из небогатой духовной семьи, он, окончив семинарию, поначалу решил, что его натуре учительство ближе, чем служба в церкви.
В жены он выбрал себе красивую и добрую девушку Олю — Ольгу Акимовну Павловскую. Она тоже была из духовного сословия, правда, на церковной иерархической лестнице ее семья стояла выше, чем семья Ильи Михайловича. Но Ольга Акимовна никогда об этом не напоминала. Илья же Михайлович, будучи человеком впечатлительным, не забывал этого обстоятельства. И потому, вольно или невольно, после женитьбы он все чаще стал прибегать к приказному тону, излишне подчеркивая свою независимость. Вскоре это вошло у него в привычку, стало чертой характера.
Ольга Акимовна порадовала его сыном. Первенца назвали Иваном. 16 февраля 1880 года родился второй сын — Микола…Время шло. В семье учителя было уже пятеро детей, и Ольга Акимовна ждала шестого. Илья Михайлович детей любил, но кормить семью на скромное учительское жалованье становилось все труднее. Беспокоило его и то, как при материальных нехватках дать детям образование, без него он не мыслил их будущего.
Выход был один — его не раз подсказывали Ольга Акимовна и ее родственники. Илья Михайлович наконец решился и круто изменил курс своей перегруженной семейной ладьи. Он сменил потертый учительский сюртук на с непривычки не очень удобную рясу. Теперь его детям была обеспечена бесплатная учеба в духовных училищах и семинариях. Да и кормить семью стало легче.
Получив бедный приход, состоявший из трех деревень, отец Илья и матушка Ольга Акимовна поселились с детворой в четырехкомнатном деревенском доме. Николаю Ильичу Подвойскому хорошо запомнился этот дом в Чаусах. Оп всегда олицетворял для него семейный уют и домашнее тепло…
Центром детского мира Миколы был отец. Микола скорее угадывал, чем понимал, что самые важные события в доме и в церкви были связаны с отцом. От этого отец казался ему большим, сильным и загадочным.
Впоследствии, вспоминая детство, Николай Ильич отмечал два обстоятельства, благотворно повлиявших на него, а также на его трех братьев и трех сестер. Первое. В доме Ильи Михайловича еще с учительских времен было много книг, в том числе учебных и детских. По ним маленький Микола рано овладел чтением, счетом. Дружная семерка детей часто проводила за книжками длинные зимние вечера. Старшие читали, а младшие слушали, а потом незаметно и сами приучались к чтению. Второе обстоятельство заключалось в том, что Илья Михайлович и Ольга Акимовна не отделяли своих детей от деревенской детворы, всячески поощряли их стремление проводить время под открытым небом, в поле, в ребячьих играх. Детские забавы не обходились без потасовок. Попадало и Миколе. При этом, как он замечал, его старались толкнуть побольнее, да еще приговаривали: «На, тебе! На, поповский сын», — а мать называли не иначе, как попадьей. Микола чувствовал, что быть поповским сыном или попадьей плохо, а почему — не понимал.
Илья Михайлович как бывший учитель был набожен в меру. Но, обладая чрезвычайно страстной натурой, он любому делу отдавался целиком, таким он был и в церкви. Видимо, из-за этой своей страстности он вскоре прослыл священником, чья молитва «доходит до бога». В его церковь стало стекаться много народу, даже из соседних приходов. Это очень скоро обострило его отношения со священниками ближайшей округи.
Крестьяне в этих местах жили трудно. Церковь же за обряды — крестины, свадьбы, похороны — брала деньги по тем временам немалые. Микола не раз наблюдал «торги» крестьян с отцом. Крестьянин, как правило, просил снизить плату за обряд, доказывая, например, что сына женит невыгодно. По-мирски прямой и горячий, отец Илья кипятился и настаивал на своей цене. Иногда, волнуясь, он забегал в комнату, где за шитьем сидела Ольга Акимовна с детьми. Мать просила отца уступить крестьянину. Отец говорил:
— Да я бы уступил ему. Ему можно уступить. Но ведь и другие сразу потребуют сбавки! Меня же благочинный сразу к ответу призовет…
Бывали случаи, когда мужик уходил, так и не сторговавшись. Мать тяжело вздыхала. Миколе тоже было жалко мужика. Отец день-два переживал, потом чаще всего шел на уступку и посылал за мужиком. В целом Илья Михайлович считал, что берет с крестьян «по совести».
Как тогда было принято, поп, дьяк, пономарь и звонарь по большим праздникам объезжали на четырех подводах приход. На телегах сидели их жены и дети и принимали подношения прихожан — зерно, муку, яйца, лен, шерсть. Служители во главе с батюшкой заходили в хату, пели молитву, после чего хозяйка или усаживала их за стол, чтобы угостить, или без угощения выносила подношения.
