Начало французского театра. — Бургундский отель. — Театр Маре. — Непрочное положение актеров. — Готье-Гаргиль. — Анри Легран. — Гро-Гийом. — Бельроз. — Ла Бопре. — Ла Вальот. — Мондори. — Бельроз. — Барон I. — Д’Оржемон. — Флоридор. — Мадемуазель Барон. — Дуэль между двумя актрисами. — Бежары. — Мольер. — Драматурги. — Скюдери. — Ла Кальпренед. — Тристан Л’Эрмит. — Ла Серр. — Буаробер. — Кольте. — Скаррон. — Ротру. — Корнель.
Именно эти пять женщин, прошедшие сейчас перед нашими глазами, приняли общество XVII века в его колыбели и превратили его в самое изысканное и самое одухотворенное общество на свете.
Ну а теперь, как мы и обещали, перейдем от общества к театру и дополним картину литературы описываемой эпохи портретами кое-кого из великих гениев того времени, которых современники вознесли чересчур высоко, а потомство поставило чересчур низко.
Театр начал пользоваться признанием лишь при кардинале Ришелье и благодаря его попечению; до этого порядочные женщины туда не ходили. В действительности, тогда существовало только два театра: Бургундский отель и театр Маре. Не имея театральных костюмов, актеры брали платье напрокат в лавке старьевщика и играли, не оставляя никакой памяти ни о пьесах, которые они представляли, ни о самих исполнителях. Некто Аньян был первым актером, имевшим определенную известность в Париже; затем появился Валеран, замечательный человек приятной наружности, который был одновременно актером и руководителем труппы. Артисты не имели никакого установленного оклада и каждый вечер делили между собой, согласно своему положению в труппе, деньги, которые Валеран лично собирал при входе в театр. В Париже тогда было две труппы: одна играла в Бургундском отеле, а другая в театре Маре. Актеры, судя по мемуарам того времени, почти все были жуликами, а их жены — настоящими распутницами, находившимися в общем пользовании обеих трупп.
Первым, кто вел хоть отчасти христианскую жизнь, был Юг Герю, носивший прозвище Готье-Гаргиль и дебютировавший в труппе театра Маре в 1598 году. Итальянский актер Скапен, знаменитый в те времена, когда итальянцы были нашими учителями в области драматического искусства, говорил, что во всей Италии невозможно найти актера лучше, чем Готье-Гаргиль.
Анри Легран появился несколько позднее Готье-Гаргиля: он звался Бельвилем в спектаклях жанра высокой комедии и Тюрлюпеном — в фарсах. Сценическая карьера этого актера была одной из самых продолжительных за всю историю театра: она длилась пятьдесят пять лет. Именно он был первым, кто, перещеголяв в роскоши Готье-Гаргиля, имел комнату с собственной мебелью; до него актеры не имели ни кола ни двора, живя кто где, в овинах и на чердаках, словно цыгане или нищие.
Почти в то самое время, когда театр Маре обогатился Готье-Гаргилем и Тюрлюпеном, его труппа пополнилась также Робером Гереном, который имел прозвище Гро-Гийом и позднее перешел в Бургундский отель. Гро-Гийом звался также Мучником, поскольку он не носил на сцене маску, как это делали другие актеры, а лишь покрывал лицо мукой.
Вот в таком состоянии находился французский театр, когда кардинал Ришелье обратил на него взгляд. В Бургундском отеле он заметил Пьера Ле Мессье, имевшего прозвище Бельроз; как утверждают, именно этот актер исполнил в 1639 году роль Цинны. Вместе с Бельрозом в том же театре выступали Ла Бопре и Ла Вальот.
Первая из них играла в трагедиях Корнеля, однако она не очень высоко ценила прославленного автора «Сида».
— Корнель нанес нам большой убыток, — говорила она. — Прежде у нас были театральные пьесы, которые нам продавали за три экю и сочиняли для нас за одну ночь; так было заведено, и мы немало зарабатывали. Теперь же мы играем пьесы господина Корнеля, которые обходятся нам очень дорого и приносят куда меньше выгоды.
Что же касается мадемуазель Вальот, которую звали Ла Вальот, то это была необычайно красивая и прекрасно сложенная особа, внушившая страстную любовь многим, в том числе и аббату д’Армантьеру; он был настолько влюблен в нее, что, когда она умерла, он выкупил ее голову у могильщика и на протяжении долгих лет хранил этот череп у себя в комнате.
Примерно в это же время начал обретать известность Мондори; он был сын судьи из городка Тьер в Оверни. Отец отправил его в Париж к одному прокурору; но, поскольку этот прокурор очень любил театральные спектакли, он посоветовал молодому человеку ходить в театр в праздничные дни и по воскресеньям, сказав, что тот потратится и развратится там куда меньше, чем в любом другом месте. Однако письмоводитель превзошел ожидания прокурора, ибо он получал столько удовольствия от театра, что стал актером, а вскоре сделался руководителем труппы, в которой состояли Ленуар и его жена, находившиеся прежде на службе у принца Оранского, а также Вилье, посредственный драматург, но хороший актер, и его жена, о которой у нас уже шла речь в связи с г-ном де Гизом, в бытность свою архиепископом Реймским носившим в ее честь желтые чулки. Граф де Белен, влюбившийся в малышку Ленуар, давал Мере заказы на сочинение пьес, но с условием, чтобы в них обязательно будет роль для нее. А так как по причине этой любви граф покровительствовал всей труппе, то он попросил г-жу де Рамбуйе позволить Мондори и его актерам сыграть в ее дворце пьесу Мере «Виргиния», на что маркиза дала согласие. Представление состоялось в 1631 году в присутствии кардинала де Ла Валетта, который остался до того доволен Мондори, что назначил ему пенсион.
