Владимир ОРЛОВ
КРИК ПТИЦЫ
Заочные диалоги составлены из высказываний на съёмках фильмов «“Песняры”. Беларуское чудо», «“Песняры” Прерванный полёт» и неосуществлённого фильма «Разменянные “Песняры”», из аудиозаписей и документов.
Едва уходит из жизни знаменитый человек, как тут же «всплывают» с мемуарами некие «друзья», зачастую неведомо кто. Так было с Высоцким, Шукшиным, с нашими Володями: Короткевичем и Мулявиным. Сразу заявляю: друзьями с Мулявиным не были, никогда не сидели за накрытым столом. Но вот больше меня и дольше меня никто «Песняров» не снимал, начиная с самого первого чёрно-белого фильма-«батлейки» 1971 года. Лёня Борткевич высказался о нём в недавней телепередаче: «Тот фильм Владимира Орлова — такое было впечатление тогда, что снимается под какую-то старину. Когда сейчас это смотришь, оказывается, было сделано специально, гениально задумано как стиль определённый». Светлана Пенкина, последняя жена и муза Мулявина, призналась мне: «Их много снимали, но это всё концерты. А твои фильм 71 года так и остался единственным, художественно запечатлевшим первый состав». И в последующие годы мы с Мулявиным сотрудничали. От музыкантов узнавал о кризисе в ансамбле, о разделе: ещё в 2001-м я сетовал в книге «Магия белого экрана»: «Мулявин — бесспорный лидер и один может делать всё то, что каждый из остальных "песняров". Ансамбль — национальное богатство Беларуси. А сокровище лучше бы не делить». Но — поделили, разорвали, расхватали, измельчили, разменяли, клонировали.
Один из лучших в мире вокально-инструментальных ансамблей: его взлёт и невиданная слава, внутренний необратимый разлад, трагическая судьба создателя, клонирование бренда с названием. Что за феномен советского искусства — «Песняры»?
В телевизионном проекте «Обратный отсчёт» я предложил всем, причастным к «Песнярам», высказать перед съёмочной камерой свою правду: как творили, ссорились, купались в славе и деньгах, как предавали и расходились, и как на мулявинские дивиденды живут сегодня.
Часть 1. «ПЕСНЯРЫ» — БЕЛАРУСКОЕ ЧУДО
Перед камерой с гитарой руководитель «Минск блюз-рок клуба» Геннадий Стариков; вместо воспоминаний — начал с пения:
«Соловей-соловушка, ясная головушка,
С листьев пьёт берёзовых первую росу.
А потом исполнит он песню соловьиную
Майским тёплым вечером в лиственном лесу...»
Рок-музыкант сложил её о Владимире Мулявине 28 января 2003 года, скорбя у гроба коллеги, товарища.
Рождение ансамбля и похороны его создателя разделяют тридцать три года.
После автокатастрофы на Радовницу, 14 мая 2002 года, Мулявин жил ещё девять месяцев, и временами казалось, что даже идёт на поправку: жена Светлана и их сын Валерий привезли ему в московскую клинику кроссовки, обули, и, по утверждению жены, Владимир Георгиевич встал.
А уже шёл делёж творческого наследия. Все сподвижники вроде бы имели на то право: и те, кто, как Влад Мисевич, сотрудничали с ним четверть века, и те, кто стояли с ним на сцене всего один, последний его концерт. Пребывание, хоть краткое, в «Песнярах» определяло, как оказалось, судьбу. Почти никому не удалось, — разве что, бывшему бас-гитаристу, а нынешнему провизору, жителю Израиля Леониду Тышко — избавиться от магии этого звания. Полсотни же других цепляются за него: «Песняр» я — и никто более!
В моей кинотрилогии впервые участвуют и заочно дискутируют, каются и обвиняют, хвалятся и негодуют все — подчёркиваю: все! — знаменитые «песняры» всех прошлых и нынешних составов; близкие и родственники Мулявина; его бессменный заместитель-администратор в последнем коллективе; авторы и коллеги по эстрадному цеху; его единственная певица и подруга; инспектор, расследовавший автокатастрофу (предоставлены протоколы и медсправки в архиве ГАИ); профессор, оперировавший Мулявина сразу после аварии; его поклонник — регент хора Духовной семинарии; друг и сосед последней семьи Мулявина; министр культуры в годы развала «Песняров»; музыкальный руководитель ансамбля, остававшийся с лидером до конца. Свои мемуары предоставили заслуженная артистка БССР Нелли Богуславская, искусствовед Борис Крепак; отец одного из самых талантливых «песняров» Игоря Паливоды передал дневники сына.
***
На нескольких аудиокассетах записаны беседы Мулявина с искусствоведом Борисом Крепаком — они по-соседски на протяжении последних десяти лет время от времени встречались, и Борис с разрешения Владимира Георгиевича включал диктофон. Поэтому слова «Голос Мулявина» тут будет означать точный текст, «снятый с плёнок», которые предоставил мне Борис Алексеевич.
ГОЛОС В. МУЛЯВИНА: «В 16 лет была профессия! Я уже играл. Знал, что буду музыкантом — с 14 лет я знал. Карьера моя была непосредственно связана с музыкой всегда. Начал заниматься лет в 11—12».
В Минске он осел в 23 года — женатым человеком, с дочерью Мариной. Сын Володя родился уже здесь. Минчанами Мулявины стали совершенно случайно. До того Володя с семьёй, что называется, скитался по филармониям страны: Тюмень, Томск, Калининград, Кемерово, Чита, но там нигде «не светила» квартира. А если бы дали?
ГОЛОС В. МУЛЯВИНА. «Корни уже с 63 года у меня в Беларусии. 3 февраля 63 года я был принят на работу в Беларускую Государственную филармонию. И вот до сих пор работаю в ней. В этом здании».
