Владимир ОРЛОВ
Наберите около восьми утра его телефон — не домашний, там давно нет, давно ушёл на работу, обязательно пешком — а служебный, с большим количеством цифр «8»: директор и художественный руководитель Государственного концертного оркестра Беларуси, всем известного «АБ», уже в офисе. И если ему ещё не испортили настроение, а нервничает и пребывает в состоянии обиженного почти постоянно, то можете быстро решить с ним несложные вопросы. Потому что уже с восьми утра начнутся запланированные визиты. Побудем рядом — зримо и незримо, — и станет ясно: какой он, Михаил Финберг, одиночка в людском водовороте —
С РАССВЕТА ДО ПОЛУНОЧИ
1.Далеко идущие планы
Накануне он попросил меня прийти до восьми: «жаворонкам» по натуре это самое подходящее время для зачина всяких дел.
- Ежегодно готовлю новую программу к вечной для меня дате: ко Дню Победы, — сразу выложил, что будет репетировать сегодня. — В ней будут произведения о войне только белорусских авторов. Только! Исключительно!
— А популярные «Эх, дороги», «Тёмная ночь», «Синий платочек» — как без них?
— Это всё отпето в предыдущие годы. — После паузы: — Когда были заседания в «высоких кабинетах», обсуждали подготовку ко Дню Победы, я предложил — взял, так сказать, обязательство: восстановить с оркестром полностью программу «Через всю войну» с музыкой Мулявина. Помнишь, «Песняры» пели? Кажется, к 40-летию Победы они это сотворили. — Горько усмехнулся. — Однако в списке основных мероприятий по Министерству моего предложения не было. Но мы всё равно аранжировали для оркестра, для наших солистов, ездили, исполняли это по всей Беларуси да и ещё «прокатили» программу эту по России — семьдесят концертов дали там!.. А к тебе просьба такая: ваш с Глебовым цикл «Помню...» мы уже исполняли по частям. А теперь я хочу включить его в программу к следующему празднику Победы... Выдающееся произведение! Пойдёт основным номером. Только... нужно перевести. Все песни будут исключительно на белорусском языке. Ис-клю-чи-тель-но!
Должен отметить, что он свободно и охотно говорит по-белорусски, и вообще радеет «за мову».
Разноцветными фломастерами размечает лист с будущей программой, взволнованно поясняет:
— «Ой бярозы ды сосны» Оловникова будет песня в программе, «Память сердца» и «Весна 45-го» Лученка, «Обелиски» Смольского...
- Кстати, у Димы Смольского есть еще песня на военную тему «Вы домой, журавли».
— Никогда не слышал. Что за она?
— Мы с ним сочинили её для фильма «Была война». Есть грампластинка, могу принести.
— Давай. — Это его любимое словцо, которым, прощаясь, всякий раз подталкивает уходящего на выполнение оговоренного дела. — Но и она должна исполняться на белорусском.
— Хорошо. Поручу перевод дочке.
Знаю, почему он с таким пиететом относится к этому празднику: отец Яков проливал кровь под Сталинградом, старший брат Борис вернулся с неё майором... Оба покинули этот мир в 1985-м.
— А теперь, Миша, начни свои личные впечатления об открытии в Москве звезды в твою честь, рядом с такими же Мулявину, Лученку. Итак, 30 апреля 2004 года ты с «АБ» в столице России... прошу, продолжай.
2. «Ну, кто я такой в Москве?»
Этими словами он начал воспоминания. Хотя после возвращения с той памятной для него лично и вообще для Беларуси акции прошло уже достаточно времени, он сразу же разволновался.
— Концертный зал «Россия» — крупнейшая площадка! «АБ» в полном составе на сцене. Звучат фанфары «Дорогая моя столица», а потом под музыку «Я шагаю по Москве» выхожу к оркестру я — в зале овация. Начинаем увертюрой на темы песен о Москве и Минске. Затем идёт короткий парафраз «Ой, рана на Йвана», выходят «Песняры», с которыми в январе 2001-го на этой же сцене давали совместный концерт... Это было последнее выступление в Москве Володи Мулявина. Тогда столица России прощалась с нашим великим песняром, сама того ещё не зная. Так вот, идёт большой блок «песняровских» песен...
Финберг рассказывает, напевает мелодии, как вообще музыканты невокалисты: торопливо, небрежно, пренебрегая сольфеджио.
— Вышла Александра Пахмутова, села за рояль. Конечно, тут с «Песнярами» под наш оркестр прозвучала «Молодость моя, Белоруссия»... Сама Пахмутова с нами выступала! Ну, скажи: кто я такой для них в Москве, а?!
...Да и тут, в Беларуси поначалу всё, казалось, было против него, происхождение, время и место рождения, обстоятельства, условия жизни, среда обитания, даже случайности. Чего было ожидать ему от полуголодной жизни в послевоенном Мозыре, куда фронтовик, бедный портной Яков с женой-прачкой Бэллой и семью детьми перевёз из села Мелешковичи старенькую хатку! Стоит она и сейчас на улице Пушкина под номером «8», на склоне горы над красавицей Припятью. Но ведь, как известно, личность формирует её сопротивление и противостояние жизненным обстоятельствам.
Семья Финбергов, надрываясь, работала много и тяжело, для прокорма держали поросёнка, корову, одну комнатку домика сдавали квартиранту — всё прибыток.
И вот тут первая «зацепка» в биографии будущего музыканта: квартирант играл в духовом оркестре на альтушке. И другая «зацепка»: брат Семен подарил малому Мише барабанчик. Третья: патефон с набором пластинок у соседей. Первая песня, которая поразила и которую заучил будущий профессор эстрады, была «Пора в путь-дорогу». Конечно, хотя и жили Финберги очень бедно, но отдали Мишу в музыкальную школу.
![Решения. Моя жизнь в политике [без иллюстраций]](/storage/book-covers/72/72da1766d49c9bb136c26193c60df799dd298cfb.jpg)
