Необходимо с чего-то начать. Найти точку, с которой мёртвое повествование тронется в путь, изображая действие и имеющие место превращения. Важно найти опору, способную изменить сюжетную линию наслаивающимися друг на друга цветными картинками. А дальше неизвестно, что ожидает. Может быть, и смерти нет, и жизнь имеет какую-нибудь жалкую значимость, и письма не воплотятся в синие строчки, над которыми только посмеяться – не в этом суть. Важно, кто является главным героем. И что пытается доказать главный герой своими поступками, изменяя реальность на потустороннее и наоборот. Мелочи дополнят собираемую мозаику, краски не отличишь от настоящей крови, а смех в темноте и вовсе сделает современную историю неправдоподобной. Но… наша цель не запутать. Наоборот – чуточку приоткрыть лицо под маской.
Не знаю как некоторые, я люблю свой город. Я в нём живу, и его же ненавижу за несовершенство, жестокость, алчность, насмешливые подталкивания в спину на краю пропасти. Я кривляюсь и прожигаю жизнь, не думая о самоубийстве, как когда-то в семнадцать лет; и пробегая глазами по мгновениям повседневных забот, бережно храню иллюстрации-воспоминания счастливых мгновений, вспыхивающих яркими тонами в талантливых руках художника по имени Случай. Это относится не только ко мне. Всем нам: и Главным и Второстепенным персонажам известно, что череда случайностей и есть настоящая жизнь, когда в итоге, и прошлое и будущее причудливо переплетаются, смеются над нашими усилиями стать счастливее, оставляя в качестве награды тоску , и не более того.
День вторника тянулся долго. Время словно издевалось надо мной, предлагая почитать Кортасара «Игра в классики». Третий раз – это почти подвиг. Хороший переплёт, издание 2005 года, плотные страницы, «… я касаюсь твоих губ, обвожу пальцем линию твоего рта, будто рисую его собственной рукой, будто твои губы приоткрываются впервые, и мне достаточно закрыть глаза, чтобы всё зачеркнуть и начать сначала…» Так, стоп, 7 глава снова затягивает в волшебство гения, и время теряет смысл. С меня достаточно подвигов, тревожащих воображение, в квартире никого нет, кроме меня никого, но почему я прислушиваюсь к каждому шороху и подхожу к окну, зачем смотрю на часы и не хочу, чтобы кто нибудь позвонил?
Я живу на четырнадцатом этаже, в квартире номер 93. Красивый, но не оригинальный вид из окна на Москву: новостройки спального района, школа, стадион при школе, высотки на горизонте. Москва – это мой город. В этот период жизни. Мне всего-то ничего осталось, но в тридцать лет, стараясь не думать о совершённых поступках, понимаю – будущее моё призрачно, смерть неминуема, и ценность имеет лишь настоящее и прошлое, хотя собственным прошлым гордиться что-то не получается.
В июне 2007 года, почти вечность от современного летоисчисления, на моих глазах произошла трагедия. По делам, я приехал на Рязанский проспект на встречу с незнакомым человеком. Мы предварительно созвонились, он сказал, что оденет синий костюм, я по возможности описал себя. Прождал я его около получаса возле метро, но тщетно. Скуки ради сел в троллейбус и доехал до Торгового центра «Город». Поток машин на проспекте бесконечен, перейти дорогу можно только по сигналу светофора. Я стоял в толпе, чувствуя кожей жару второй половины дня, и усталости, витающей в воздухе.
С противоположной стороны, девушка и молодой человек побежали навстречу нашему берегу, ловко лавируя между притормаживающими машинами. Я с удивлением поднял голову и подумал, что время не стоит того, чтобы рисковать жизнью. Или стоит? Им удалось довольно быстро добежать до середины дороги, парень отстал, пропуская тёмно-синий «вольво», я увидел совсем близко торжествующую улыбку девушки и её красивые рыжие волосы. Неожиданно для меня, и, наверное, для неё самой, она остановилась, я не поверил своим глазам, и обернулась. Этого оказалось достаточно. Её на полном ходу сбил многотонный самосвал с региональным номером 78, отбросив по направлению движения метра на три. Вот и всё.
В толпе, в которой стоял я, закричали женщина и полный мужчина в белой кепке, загорелся зелёный свет и кто-то побежал вперёд, а многие остались стоять на месте. Мне сделалось плохо, я не переношу вида крови, не помню, как очутился на втором этаже в «Ресторанном дворике» и заказал кофе. Хотя, один момент трагедии помню: растерянный взгляд молодого человека удивлённо смотрящего на пробегающих мимо людей… Я заказал ещё один кофе.
…Какой она была? Эта, рыжеволосая, что погибла на Рязанском проспекте? О чём думала, краем глаза заметив надвигающуюся тень? Не дожила до 3 ноября, когда могло исполниться 26 лет. Наверное, мечтала поехать в августе к морю, собирать коллекцию раковин и камней? Кому хотела что-то доказать? Чью роль играла? Почему эта незнакомая девушка небезразлична мне?
… карие глаза, любимое кофе BUSHIDO, молочный шоколад, длинные пальцы, трамвайные рельсы, библиотека имени Ленина, набережные…
С чего я придумал, что она трепетала от чужих писем, холодной погоды, от листьев в лужах и запахе книг? Знал ли я её прежде?.. И случись нам познакомиться, так, гипотетически, я уверен, её сердце покорили бы узкие улицы и уютные кафе, что я открывал редкими блужданиями по городу; а ещё – бледная кожа и одиночество, в которое я мог опрокинуть её, преподнеся в качестве подарка собственное прошлое. Моя память нашла имя этой девушки –
