Золотая цепь - [5]

Посвящение в Агартхе

Речь идет о посвящении в Агартхе, посреди мифических Гималаев, на древней вершине Пальмир, во Внутренней Земле.

Это – видение магической любви Гиперборейских жриц, как в учении катаров. Предполагают, что такой была и точка зрения Отто Рана, автора книги «Крестовый поход против Грааля». Существовали поводы для возникновения легенды об идеологической борьбе духовных руководителей СС незадолго до начала Второй Мировой Войны. Отто Ран был вынужден покончить с собой, как поступил, руководствуясь своим мировоззрением, восхищавший его Бертран фон Борн, а именно, когда он предал себя на горе в пограничной области немецко-австрийских Альп добровольному замерзанию. Добровольная смерть, которую практиковали и катары, называя ее эндура. Но найти подтверждения этому не было возможным. Нелегко также и сохранять сегодня его книги.

Собрание его книг находится в Индексе[6], оно рассматривается как проклятая литература, особенно книга «Слуги Люцифера», обобщение мифического мира СС и духовный путь пилигрима в Гиперборею.

В этой книге Отто Ран делает некоторые интересные замечания в связи с «Don Quijote de la Mancha». Это сочинение Сервантеса написано в форме закодировано-энигматического послания. Встречающиеся там имена Tolosa и La Molinera должны, к примеру, указывать на Тулузу, город альбигойцев, или на La Meuniere (по-французски – Mullerin), а La Vaudoise – на вальденсов. Ран передает диалог Санчо Пансы, Дон Кихота и его племянника, который по-катарски именуется хороший человек (фр. bon homme) и ведет их в пещеру Монсегюра. «Скажи мне, – спрашивает Санчо, – а кто был в мире первым фокусником (жонглером)?»

Племянник медлит с ответом. Но Санчо сам дает ответ: «это – Люцифер; когда он падал с неба, он при этом вертелся в воздухе». Дон Кихот говорит Санчо: «Это не твой ответ, он взят тобой у кого-то другого». Когда Санчо ему возражает, Дон Кихот продолжает: «Санчо, ты сказал больше, чем ты знаешь». Отто Ран вспоминает, что Римо-Католическая церковь называла слоняющихся повсюду шутов фокусниками (жонглерами).

Итак, первым трубадуром был Люцифер, сам Аполлон. И Отто Ран переходит к заключению: «Аполлон с его Золотыми Лучами оставался для рыцарей Трагическим Образом, каким его изобразил и Гельдерлин».

Сервантес должен был знать больше, чем ему позволялось говорить открыто. И, несомненно, кто-то знал, что он знает так много. Он должен был принадлежать тайной, пропавшей древней Испании, которая снова могла появиться, поскольку она не содействовала низложению западного катаризма и Педро Арагонскому. Испании вестготской, германской, кельтской, которая была окончательно разрушена Домениго д Гузманом и святой инквизицией, Испании дольменов и иллюминатов или тантрических посвященных из Валладолид. Если бы на то осталось время, нужно было бы воевать за то, чтобы эту Испанию возродить.

Во время недавнего разговора с Рене Нелли, исследователем вопросов катаризма и переводчиком книги «Слуги Люцифера» на французский, он мне поведал, что до его ушей дошла странная новость, будто Отто Ран совсем не умер, а находится в одном сокрытом месте. И пропал он вследствие полученного им в начале войны тайного поручения. Если в случае Отто Рана это кажется в том числе и фантастичным, то меня бы это не удивило, ибо неизвестные руководители гитлеризма, прежде всего, духовные Вожди с другой стороны знали, что первая часть войны на этой земле будет проиграна. Это были апостолы Бога проигравших в эпоху современной поворотной фазы.

Адольф Гитлер это знал, и, как мы уже объясняли, вести борьбу за исполнение мифа бескомпромиссно, до конца, с кровью и огнем. 26 апреля 1942 он объяснял: «Если Боги любят только тех, кто вымаливает невозможное, то Бог даст благодать Свою только тем, кто непоколебимо останется верен Невозможному, и не сломается». И затем, позднее, за несколько дней до конца, он кричал из Берлина: «Народ, который смог оказать такое сопротивление, как мы, немцы, готовит почву для нового расцвета человечества. В конце этой Великой Войны последний батальон будет немецким»[7]. Эти странные слова находят продолжение в последующем диалоге. Когда Берлин был весь охвачен и наполнен орудийными залпами, и огненные языки окутали столицу, эсэсовец Хайнц Линге спросил Гитлера: «И для кого мы сейчас будем бороться?» Гитлер ответил: «Для тех, кто придет после нас».

Все это указывает на то, что он знал, что тогда война не закончилась, и что последние батальоны уже находились на Другой Земле, Внутри, и что он должен был с ними там объединиться. Как пророк Енох в библейской легенде, Гитлер исчезает в Колеснице Огненной, не оставив в тогдашних пространственно-временных условиях 1945 года каких-либо следов.

Те, кто придет затем могут быть намеком на перерождение в смысле полярного, гиперборейского воззрения о вечном возвращении: их собственное переселение (реинкарнация) или их возвращение в гиперборейском кружении, в обновленной, чисто звучащей тональности и как сущность из красной плоти (Рубедо) восстановленного тела, возрожденного из бессмертного вещества Враджи.