Злая река - [121]

Она обратилась к своему пленнику:

— Пока все верно?

Тот не ответил, и она продолжила:

— И вот однажды вечером, когда крови у них набралось достаточно, они приступили к работе. Его сестра знала о разлете брызг крови и криминалистическом исследовании места преступления, так что она смогла подготовить вполне достоверную картину убийства. Она искусно разбрызгала кровь по стенам и мебели, остальное вылила на пол — количество было таково, что не оставляло сомнений в случившемся. Мистер Уилкинсон вырезал небольшой кусочек своего скальпа, насадил его на топор и вонзил в спинку кресла. Потом поломал часть мебели, чтобы все выглядело так, будто здесь происходила борьба. Кровью, впитавшейся в их одежду, они оставили следы, ведущие к задней двери, вниз по ступенькам до стоявшего там пикапа. Они уехали, несколько дней спустя разделились, и мистер Уилкинсон явился миру в новом обличии. Несколько лет он провел в одном отдаленном районе Юты, хотя, я полагаю, «отдаленный район Юты» слишком сильно сказано. Так или иначе, страховая компания после некоторого первоначального сопротивления выплатила сестре мистера Уилкинсона страховую премию, а та разделила деньги с братом. И конечно, она унаследовала дом. Она в нем никогда не жила, по вполне понятным причинам, а позднее умерла от рака. Ее правопреемник продал дом, и на этом история могла бы закончиться. Но не закончилась.

Она снова посмотрела на человека:

— Вы уверены, что не хотите дорассказать сами?

Он опустил голову.

— Все прошло как нельзя лучше. Мистер Уилкинсон жил под новым именем и имел достаточно денег, чтобы не работать. Но постепенно все пошло наперекосяк. После смерти сестры и продажи дома мистер Уилкинсон начал переживать. Его не отпускали мысли о медицинском оборудовании, спрятанном в полой колонне в доме, — на медицинских инструментах были остатки его крови. Готовя в спешке инсценировку собственной смерти, он забыл удалить из колонны эти улики. Если бы их когда-нибудь нашли, то вся его махинация была бы разоблачена. Страховая компания не хотела выплачивать премию, а ее представитель-оценщик был настоящим хищником. Мистер Уилкинсон пытался выкинуть эти заботы из головы, но они все больше ему досаждали. Его страхи, как в новелле Эдгара По «Сердце-обличитель», переросли в полномасштабную манию. Мания еще больше усилилась, когда он узнал, что богач из Нью-Йорка, купивший дом, собирается сделать в нем ремонт. Теперь маниакальные страхи мистера Уилкинсона обрели реальную почву. Он решил, что единственное решение проблемы состоит в том, чтобы проникнуть в дом и изъять instrumenta sceleris[82] из полой колонны. И вот в один прекрасный день к вечеру он вернулся на Каптиву со всем необходимым для извлечения улики инструментом. Но возвращение на прежнее место привело к психическому расстройству. Хотя он состарился и изменил внешность, одевался, как бродяга, его преследовала мысль, что его узнают. Хуже того, когда он попытался проникнуть в дом, там оказалась пара сквоттеров. Он бежал с острова с психологической травмой, а сквоттеры сочинили историю про призраков, стуки и цепи.

— Так вот откуда взялись слухи про призраков, — сказал Перельман.

— Совершенно согласна. Как бы то ни было, ремонт был выполнен, а улики так никто и не обнаружил. Для мистера Уилкинсона это, конечно, стало большим облегчением, но прошло несколько лет, и ньюйоркец, который так и не смог осуществить свою мечту и открыть в доме гостиницу, получил соблазнительное предложение от застройщика. После долгих споров с историческим обществом дом был приговорен к сносу. Все страхи Уилкинсона снова вернулись к нему: он решил, что уж теперь-то медицинские инструменты со следами его крови обязательно будут обнаружены. У него не оставалось другого выбора, кроме как попытаться снова добраться до улики.

Констанс сделала небольшую паузу и обвела взглядом своих слушателей.

— На этот раз, однако, он проявил бóльшую осторожность. Он знал про выложенный кирпичом прокоп вдоль невидимой с дороги стороны дома, где планировали сделать дополнительный выход из подвала, но так его и не сделали. Мистер Уилкинсон купил необходимые инструменты и научился работать с ним. Потом — всего за несколько дней до запланированного начала сноса, чтобы убедиться, что на сей раз никаких сквоттеров нет, — он вернулся в своем костюме бродяги. Представьте его смятение, когда он обнаружил, что вместо сквоттеров в доме живут арендаторы, иными словами — мы. Поэтому ему пришлось работать очень медленно и тихо… невидимым, обычно по ночам. К несчастью для него, я услышала слабый стук. А поскольку идея призраков представлялась мне маловероятной и совсем не пугающей и поскольку у меня было свободное время, я решила заняться расследованием. И вот к чему мы пришли.

Она кивнула в сторону своего пленника:

— Джентльмены — Рэндалл Уилкинсон.

За этим объяснением наступило короткое молчание, которое нарушил Пендергаст:

— Brava[83], Констанс.

— Подумать только: все это время он был жив, — задумчиво проговорил Перельман.

— Ecce homo[84], — сказала Констанс, поведя рукой в сторону Уилкинсона.