Злая река - [120]

Рядом с ним сидел Пендергаст, по-прежнему бледный и спокойный, как мраморная статуя. Констанс расположилась по другую сторону от Пендергаста. Констанс… что ему теперь с ней делать? Она не сказала ему ни слова с того момента, как они покинули комплекс, и он чувствовал исходящее от нее напряжение, когда был рядом. Колдмун снова вспомнил, о чем она его предупреждала, когда он отказался взять ее с собой спасать Пендергаста. Он надеялся, что это была лишь короткая вспышка ярости, а не фактическая угроза. К сожалению, чувства подсказывали ему нечто иное. Может быть, ему удастся убедить Пендергаста поговорить с ней — вряд ли кто-то другой сможет на нее подействовать.

Когда «эксплорер» подъехал к Мортлах-хаусу, заверещала рация.

— Эксплорер-один, Эксплорер-один, Пи-би, слышите меня? Прием.

Перельман недовольно крякнул и снял микрофон с держателя:

— Присцилла, что случилось?

— Шеф Каспар хочет получить последние сведения. А еще звонил коммандер Бо и…

— Только когда я высплюсь, — оборвал он ее, положил микрофон и повернулся к Тауну. — Как я и предсказывал, все, кто ничего не сделал, и даже те, кто обгадился, выползают на свет, желая разделить славу. Подождут.

Таун сбросил скорость, сворачивая на подъездную дорожку к дому.

— Не удовлетворите мое любопытство? — спросил Пендергаст у Перельмана.

— Конечно, — ответил шеф полиции.

— Что означает «П. Б.»?

Наступила неловкая пауза. Потом Перельман сказал Тауну:

— Льюис, ты не мог бы подождать нас на крыльце?

Перельман подождал, пока Таун выйдет из машины, подождал еще немного. И лишь затем сказал Перельману.

— Перси Биши[81].

— Замечательно! Наверное, ваши родители были книгочеями.

— Ничего замечательного. Это просто ужасно. Особенно для тринадцатилетнего подростка.

— Кажется, в более поздней жизни вам это не принесло особого вреда.

— Потому что никто об этом не знает. И я очень надеюсь, что вы сохраните это в тайне.

Перельман открыл дверь, с трудом выбрался из машины. Пендергаст протянул ему костыли.

Колдмун последовал за остальными в Мортлах-хаус. Старые доски крыльца заскрипели под их ногами. И словно в ответ на это, откуда-то из глубины дома донесся приглушенный звук, похожий на протяжный вой.

Перельман остановился в удивлении:

— Что это за свежий ад?

— Это призрак Мортлаха, — сказала Констанс.

Колдмун в ужасе уставился на пол, когда из-под досок донесся новый звук, похожий на стон.

— Если спуститесь со мной в подвал, джентльмены, я с удовольствием вас представлю.

Она прошла по всему дому до двери в подвал, открыла ее, включила свет и стала спускаться по лестнице. Колдмун последовал за остальными. Он уже побывал однажды в этом подвале — там было все так же тесно и душно, как и в прошлый раз.

Правда, появилось одно существенное изменение. В дальней части наружной стены был пробит лаз, на полу валялись кирпичи и строительный мусор. При звуке их голосов из темного угла снова донесся протестующий вой, в котором слышалось такое отчаяние, что у Колдмуна мурашки побежали по коже.

Констанс прошла вперед, достала из кармана мастер-ключ и открыла деревянную дверь, за которой оказалась крохотная комнатка без окон. Из нее на свет вышел, спотыкаясь, человек в грязной одежде, с растрепанными волосами и пышной грязной бородой. Он оглядел пришедших испуганными, умоляющими глазами.

— Постойте… кажется, я знаю этого человека, — сказал Перельман. — Это старик, который постоянно ошивается на берегу Сильвер-Ки. — Он посмотрел на Констанс. — Кто он и что здесь делает?

— Его зовут Рэндалл Уилкинсон.

— Рэндалл Уилкинсон, — повторил Перельман, балансируя на костылях. — Но это… это невозможно! Уилкинсон был жертвой убийства, который… — Он замолчал на полуслове.

— Совершенно верно, — подхватила Констанс. — Он и есть та самая жертва, убитая в этом доме десять лет назад, тело которой так и не было обнаружено. Именно в это все и поверили. Но дело обстояло немного сложнее, правда, мистер Уилкинсон? Не хотите рассказать всем то, что рассказали мне вчера?

Человек ничего не ответил.

— Тогда, если вы позволите мне такую вольность, это сделаю я. — Она повернулась к остальным. — Мистер Уилкинсон когда-то работал инженером-химиком и неплохо зарабатывал — достаточно, чтобы купить этот дом. Но потом с ним произошел несчастный случай на производстве, и он не смог работать на полную ставку. Его наниматель сказал, что несчастный случай произошел по вине Уилкинсона, и отказался платить больше минимального пособия по нетрудоспособности, а позже и вовсе его уволил. За несколько следующих лет он наделал много долгов, и все шло к тому, что он потеряет дом. Наконец он в отчаянии обратился к своей вдовствующей сестре, бывшей медсестре, которая стала полицейским художником — рисовала портреты подозреваемых со слов свидетелей. Вместе они составили план. Мистер Уилкинсон застраховал свою жизнь на крупную сумму, сделав бенефициаром сестру. Он знал, что страховая премия будет выплачена только в том случае, если его смерть будет доказана, даже если тело не найдут. На протяжении многих месяцев он собирал собственную кровь, пока не собрал приблизительно шесть кварт — таково среднее количество крови в теле человека. Его сестра, жившая в Массачусетсе, приезжала время от времени помогать ему. Все это делалось в подвале и держалось в тайне. Между взятиями крови он прятал медицинские приборы в полой колонне.