Жесткая игра - [5]

Я огляделся. В зале было человек десять, все были очень похожи друг на друга, осанистые, важные. Возраст — от сорока до шестидесяти. И в отличие от меня, ни на одном не было галстука. Вся одежда в стиле «кэжуал» — защитного цвета шорты или брюки, тенниски, ветровки. Сплошные супербренды.

Двое ходили по залу и говорили сами с собой — в ушах у них красовались «блютус». Хэнк Бодин беседовал с каким-то неизвестным мне человеком.

Я чувствовал себя как новенький в школьной столовой: стоит с подносом, ищет хоть одно знакомое лицо, чтобы сесть рядом…

Так что я оставил чемодан у входа, робко приблизился к Бодину и сказал:

— Привет, Хэнк.

Прежде чем он успел ответить, к нему подошел высокий жилистый мужчина и хлопнул его по плечу. Это был Кевин Бросс, начальник отдела продаж департамента коммерческих авиаперевозок. У него было длинное, узкое лицо, а нос, казалось, несколько раз ломали. Возможно, во время матча — в студенческие годы он, как и Бодин, неплохо играл в футбол.

— Вот ты где! — сказал он, обращаясь к Хэнку, меня он словно и не заметил. — Ты читал это дебильное письмо, которое Шерил всем разослала? — продолжал он, понизив голос. — Всю эту лабуду насчет «культуры ответственности»?

Говорить в таком тоне о генеральном?! Я ушам своим не верил.

Бодин улыбнулся:

— Наверное, до сих пор у нас таких принципов не было. Ты знаком с Джейком Лэндри?

— Как дела? — спросил Бросс без малейшего интереса, окинул меня равнодушным взглядом и повернулся к Бодину: — А где Хьюго?

— Будет с минуты на минуту, — ответил Бодин. — Летит из Вашингтона.

— Так Шерил его не уволила?

— Нет, но к тому времени, как она с ним разберется, он сам об этом запросит.

Они говорили о Хьюго Ламмисе, старшем вице-президенте вашингтонского отделения компании. В переводе на понятный всем язык: он лоббировал наши интересы в Белом доме. До того как его нанял «Хаммонд», он был замминистра национальной безопасности. Ходили слухи, что он сделал кое-что не вполне законное, чтобы «Хаммонд» заключил контракт с ВВС США.

— Будет медленно поджаривать ему пятки? — усмехнулся Бросс.

Бодин наклонился к нему и тихо сказал:

— Я слышал только, что она наняла какую-то вашингтонскую юридическую фирму для проведения внутреннего расследования.

Глаза у Бросса округлились.

— Шутишь!

Мне было как-то неловко слушать их разговор. Но потом я понял, что значу для них не больше, чем какой-нибудь уборщик. Я так далек от их игр, что на меня можно не обращать внимания.

Зазвонил мой мобильный. Я извинился и отошел в сторону.

— Привет, — сказала Зои. — Развлекаешься? А я только что разговаривала с репортером из «Авиэйшн дейли» насчет той аварии. Он сказал, эта, как ее там, хрень отвалилась из-за проблем с композитом.

— Эта хрень называется закрылок. А что за проблемы с композитом, он сказал?

— Я что, похожа на инженера? Да я даже диски в проигрыватель не той стороной вставляю. В общем, я кое-что записала и отправила тебе по электронке. Вместе с фотографиями крыла.

— Отлично, Зои! Скачаю все, как только сяду в самолет.

— Кстати, парень из «Авиэйшн дейли» сказал, что «Сингапурские авиалинии» тоже разорвали контракт с «Евроспейшл».

— Это уже общеизвестная информация?

— Пока нет. Журналист только-только ее получил и как раз ставит на сайт. Так что еще целых пятнадцать минут ты будешь обладателем самой что ни на есть горячей новости.

— Бодин будет плясать от радости, когда узнает.

— Отличный способ подлизаться к шишкам, раз уж ты собираешься провести с ними уик-энд…

— Хорошо. Расскажу. Спасибо большое. С меня причитается.

Стеклянные двери терминала открылись, впуская коренастого мужчину с оттопыренными ушами. Он сразу начал со всеми шумно здороваться — так, будто пришел на вечеринку к соседям. На мужчине была светло-серая тенниска, плотно обтягивающая круглый живот.

Должно быть, это и есть знаменитый Хьюго Ламмис, наш лоббист номер один. Он подошел к Бодину и Броссу, посмотрел на часы. Они у него были большие, серебряные, необычного дизайна. Бросс тоже глянул на свои: золотые и тоже внушительных размеров. Странно, по-моему, какая разница, во сколько мы прилетим в Канаду?

Зычный голос Бросса было слышно даже издалека:

— Самые сложные в мире часы. Семьсот пятьдесят деталей, семьдесят шесть камней, вечный календарь с указанием дней, месяцев, лет, десятилетий и веков.

— Это на случай, если забудешь, в каком веке живешь? — парировал Ламмис.

— Прошу прощения, — встрял я, пытаясь привлечь внимание Бодина. Безуспешно.

— Да как вообще на такой штуковине можно время разглядеть? — сказал он. — Хочу знать, когда мы наконец отправимся.

— Никто никуда не отправится, пока не появится Шерил, — ответил Ламмис. — Думаю, она намерена триумфально опоздать.

— Ха, — ухмыльнулся Бросс. — Женщины всегда опаздывают. Как моя жена. Вечно приходится ждать, а потом нестись сломя голову.

Тут Хьюго Ламмис заметил меня:

— Мы готовы взлететь?

— Я… не знаю.

Он спохватился:

— Прошу прощения, я принял вас за стюарда.

Я протянул ему руку.

— Джек Лэндри. Я не стюард и даже не пилот.

Он пожал мне руку, но сам не представился.

— Вы из новеньких?

— Я работаю на Майка Зорна.

— Шерил хочет, чтобы с нами полетел эксперт по