«Железный поток» в военном изложении - [22]
С наступлением темноты огонь всюду утих. Части колонны скрытно подходили к исходным пунктам ночной атаки.
В сумерки ко мне в штаб привели отпущенного ген. Покровским пленного красноармейца с письмом на мое имя. В письме после многих проклятий было написано:
Ты, мерзавец, опозорил всех офицеров русской армии и флота тем, что решился вступить в ряды большевиков, воров и босяков; имей в виду, что тебе и твоим босякам пришел конец, ты дальше не уйдешь, потому что окружен моими войсками и войсками генерала Геймана. Мы тебя, мерзавца, взяли в цепкие руки и ни в коем случае не выпустим. Если хочешь пощады т. е. за свой поступок отделаться арестантскими ротами, тогда я приказываю тебе исполнить мой приказ следующего содержания: сегодня же сложить все оружие на ст. Белореченской, а банду разоруженную отвести на расстояние 4–5 верст западнее станицы; когда эго будет выполнено, немедленно сообщи мне на 4-ю железнодорожную будку.
Под письмом стояла подпись ген. Покровского. Раздумывать о чем-либо не приходилось. Ответ у меня был готов, оставалось лишь дождаться двух часов ночи.
В 1 час ночи от командиров частей поступили донесения, что их части благополучно подошли вплотную к позиции белых и залегли. К этому же времени, наконец, прибыли к Белореченской передовые части 2-й колонны, при которых находились Матвеев и начальник его штаба т. Батурин. Я поспешил к ним, в короткой беседе изложил подробно всю обстановку, свои намерения и просил Матвеева оказать поддержку в ночной атаке. Матвеев в этом отказал, мотивируя свой отказ усталостью войск и тем, что они еще не подошли. Тогда я стал его просить помочь теми частями 2-й колонны, которые в данный момент вступают в станицу. Матвеев отказал и в этой просьбе. Однако на помощь пришел т. Батурин. Он уговорил Матвеева расположить 2-ю колонну не в станице, а на станции Белореченской в виде резерва моей колонны и помочь своей артиллерией. Такое расположение 2-й колонны дало мне возможность снять свой резерв и усилить атакующие части и артиллерию.
В 1 час 45 минут ночи батареи открыли огонь. Тотчас же раздались крики «ура», и послышалась ружейная стрельба. Белые оказались приглушенными в окопах артиллерийским огнем и сидели в них до тех пор, пока их не настигли перешедшие в атаку пехотные части. После этого они пытались бежать из окопов, но было уже поздно.
Для преследования белых были посланы пехотные и конные части. Преследование продолжалось до Гиагинской. За эту ночь противник понес большие потери; в особенности пострадали его части, находившиеся в окопах; половина их осталась в окопах. Покровский вынужден был отойти по направлению к Екатеринодару и очистить нам путь.
Вечером 15 сентября части колонны, отбросив белых в западном направлении, достигли Гиагинской, где и расположились на ночлег, а к глубокой ночи подошли 2-я и 3-я колонны.
Утром 16 сентября я приказал частям 1-й колонны выступить по направлению Дондуковской. У самой станицы авангардный полк столкнулся с белыми, преследовавшими главные силы Красной Северо-Кавказской армии. Белые отступили; колонна, заняв станицу, расположилась на ночлег. К утру 17 сентября к станице Дондуковской подошли и части 2-й и 3-й колонн.
Здесь неожиданно выяснилось, что некоторые части войск Северного Кавказа находятся в станицах Михайловской, Курганной и Лабинской. Согласно приказу главнокомандующего Сорокина, они должны были 17 сентября покинуть занимаемые ими станицы и уйти дальше в Терскую область. Получив эти сведения, я вызвал охотников, чтобы связаться с этими частями и попросить их задержаться до соединения с нами.
Эту отважную задачу взял на себя мой помощник т. Смирнов; он установил в грузовом автомобиле пулемет и с 2 красноармейцами в ночь на 17 сентября проехал через расположение белых до Лабинской, где захватил уже готовые к уходу красные части и сообщил им о нашем приближении. Они задержались, но прислали эскадрон кавалерии в Дондуковскую, чтобы проверить сообщение т. Смирнова, так как у них были сведения, что мы совершенно уничтожены белыми на берегу Черного моря.
Деникинцы в эту же ночь ушли в западном направлении, очистив нам путь. На обратном пути т. Смирнов сообщил о нашем прибытии частям, расположенным в станицах Михайловской и Курганной, которые также выслали свои эскадроны.
В станице Дондуковской и произошла встреча таманцев с войсками главных сил Северного Кавказа.
В этот день таманцы впервые почувствовали, что они, наконец, вырвались из стального вражеского кольца. Пройдя около 500 км, преодолев скалистые горы главного Кавказского хребта, разбив на своем пути полчища белогвардейцев и меньшевистскую дивизию грузин и выйдя на широкий простор, голодные, босые и раздетые таманцы вновь встретились со своими братьями по классу, крови, идее. Бойцы в упоении кричали: «Да здравствует советская власть!». Это была картина торжества и ликования, каких наверно ни один из таманцев в своей жизни не видел. Она глубоко запечатлелась в душе у каждого, о ней революционные бойцы будут помнить до своей смерти.
Аксумское царство занимает почетное место в истории Африки. Оно является четвертым по времени, после Напаты, Мероэ и древнейшего Эфиопского царства, государством Тропической Африки. Еще в V–IV вв. до н. э. в Северной Эфиопии существовало государственное объединение, подчинившее себе сабейские колонии. Возможно, оно не было единственным. Кроме того, колонии сабейских мукаррибов и греко-египетских Птолемеев представляли собой гнезда иностранной государственности; они исчезли задолго до появления во II в. н. э. Аксумского царства.
В истории антифеодальных народных выступлений средневековья значительное место занимает гуситское революционное движение в Чехии 15 века. Оно было наиболее крупным из всех выступлений народов Европы в эпоху классического феодализма. Естественно, что это событие привлекало и привлекает внимание многих исследователей самых различных стран мира. В буржуазной историографии на первое место выдвигались религиозные, иногда национально-освободительные мотивы движения и затушевывался его социальный, антифеодальный смысл.
В настоящей книге дается материал об отношениях между папством и Русью на протяжении пяти столетий — с начала распространения христианства на Руси до второй половины XV века.
Представленная монография затрагивает вопрос о месте в русско- и церковно-ордынских отношениях института киевских митрополитов, столь важного в обозначенный период. Очертив круг основных проблем, автор, на основе широкого спектра источников, заключил, что особые отношения с Ордой позволили институту киевских митрополитов стать полноценным и влиятельным участником в русско-ордынских отношениях и занять исключительное положение: между Русью и Ордой. Данное исследование представляет собой основание для постановки проблемы о степени включенности древнерусской знати в состав золотоордынских элит, окончательное разрешение которой, рано или поздно, позволит заявить о той мере вхождения русских земель в состав Золотой Орды, которая она действительно занимала.
В книге исследуется ранняя история африканских цивилизаций и их место в истории человечества, прослеживаются культурно-исторические связи таких африканских цивилизаций, как египетская, карфагенская, киренская, мероитская, эфиопская и др., между собой, а также их взаимодействие — в рамках изучаемого периода (до эпохи эллинизма) — с мировой системой цивилизаций.
Книга вводит в научный оборот новые и малоизвестные сведения о Русском государстве XV–XVI вв. историко-географического, этнографического и исторического характера, содержащиеся в трудах известного шведского гуманиста, историка, географа, издателя и политического деятеля Олауса Магнуса (1490–1557), который впервые дал картографическое изображение и описание Скандинавского полуострова и сопредельных с ним областей Западной и Восточной Европы, в частности Русского Севера. Его труды основываются на ряде несохранившихся материалов, в том числе и русских, представляющих несомненную научную ценность.