Железный Человек - [7]
Потом шум утих и дым развеялся. И народы земли пришли в смятение. Дракон – представьте себе – улыбался! Репортер, смело летавший поблизости на самолете, запечатлел улыбку на исполинской морде, и фото напечатали все газеты.
Дракон улыбался – будто бы от щекотки.
Тогда народы мира встревожились не на шутку. Военным делом они овладели в совершенстве. Все накопления тратились на подготовку к войне, на производство все более крупных и совершенных видов оружия, и все лучшее было пущено в ход, чтобы стереть это чудище с лица земли – и что в итоге?
Дракон улыбался – и только, и на теле его не осталось ни единой царапины.
Оружия людей не причинили ему никакого вреда.
Что, впрочем, неудивительно. Ведь он прилетел из глубин космоса, из сердца звезды. Неизвестно, как он устроен. Может, его вообще никакими средствами уничтожить нельзя.
И тогда космический ящер заговорил снова.
Через неделю, сказал он, пусть доставят ему первую порцию пищи – пусть подают что хотят. Но если через неделю пищи не будет, тогда он примется за города и поселки.
Народы земли – короли, президенты, министры, фермеры, фабричные рабочие и служащие учреждений – все пришли в ужас. Что теперь будет? Хорошо бы закрыть глаза и внушить себе, что никакого чудища нет – но как? Вот оно, чудище – сидит на Австралии и смотрит оттуда на весь белый свет.
Обо всем этом знал и мальчик Хогарт – повсюду говорили об этом, тревожились об этом.
Хогарт был уверен, что Железный Человек что–нибудь придумает. Конечно, по сравнению с космическим ящером Железный Человек был вовсе не большим – ростом всего лишь с высокое дерево. И все–таки, Хогарт верил в Железного Человека.
Он навестил Железного Человека на свалке металлолома и рассказал ему про огромное чудище, которое грозило Земле.
– Пожалуйста, – попросил он, – придумай, как избавиться от него. Если у тебя не получится – нам всем придет конец.
Железный Человек задумчиво жевал свое любимое лакомство – сочную, вкусную старую газовую плиту. Он медленно покачал головой.
– Пожалуйста, придумай что–нибудь! – воскликнул Хогарт. – Если этот космический ящер все живое на земле проглотит, то и металлолома у тебя никакого не будет – никого не останется, чтобы его производить.
Железный Человек замер. Казалось, он думает. Вдруг его глаза–фары вспыхнули красным, зеленым, синим и белым одновременно. Он встал и громким хриплым голосом отдал распоряжения. Хогарт заплясал от радости. У Железного Человека появилась потрясающая идея: от имени землян он вызовет чудище из космоса на поединок.
Глава 5
ЖЕЛЕЗНЫЙ ЧЕЛОВЕК БРОСАЕТ ВЫЗОВ
Нельзя было терять ни единой минуты. Железный Человек позволил разобрать себя на части – он был слишком большой и не умещался в самолете. Его руки, ноги, туловище и голову по отдельности переправили в Австралию на нескольких самолетах.
Одновременно из Китая пришел корабль, нагруженный огромными железными балками, и еще одно судно с горючим на борту прибыло из Японии – так распорядился Железный Человек. Балки и горючее выгрузили на северном побережье Австралии, возле шеи космического ящера; там же высадили команду инженеров и выгрузили части тела Железного Человека. Инженеры соединили все части между собой. Железный Человек встал в полный рост на берегу и прокричал чудищу:
– А ну–ка сядь и взгляни на меня! Эй ты, динозавр из космоса.
Космический ящер медленно сел. Он даже не заметил, что у побережья возле его шеи сновали корабли и самолеты. И теперь он с удивлением смотрел на Железного Человека, который казался ему крошечным – впрочем, голос у него был довольно громким.
Железный Человек снова заговорил.
– Я бросаю тебе вызов, – прокричал он, – давай мериться силами.
Мериться силами? Космический ящер ушам своим не поверил. Это крошечное создание, этот Железный Человек предлагает помериться силами? Он лишь рассмеялся в ответ – смеялся он долго и раскатисто. Потом он снова уставился на Железного Человека, а эхо его смеха покатилось по всей Земле. Он пригляделся к этой странной крошечной точке далеко внизу на побережье, возле которой сновали еще более мелкие точки – люди.
– Только давай условимся, – прокричал Железный Человек. – Если окажется, что я сильнее тебя, ты станешь моим рабом.
Дракон улыбнулся. С борта самолета, который летал неподалеку, велось наблюдение за ходом этих невероятных переговоров между космическим ящером и Железным Человеком. И с кораблей в море велось наблюдение через подзорные трубы.
– А если ты не примешь мой вызов, – прокричал Железный Человек, – значит ты несчастная трусливая рептилия, с которой даже возиться не стоит.
Космический ящер был так изумлен, что согласился. «Ладно, – подумал он, – когда эта безмозглая мелочь угомонится, я ее просто слопаю». Дракон согласился и стал наблюдать: что это за испытание такое – как они будут меряться силами? В конце концов, он, если захочет, прихлопнет Железного Человека одной ресницей.
Инженеры соединили балки между собой, соорудив решетку – огромную железную решетку величиной с дом. Под ней выкопали яму и обложили дно листами железа. Потом в яму налили горючее. Космический ящер наблюдал.
"Книга "Письма ко Дню Рождения" состоит из 88 стихотворений, написанных — за редкими исключениями — свободным стихом, и представляет собой хронологическую летопись отношений одной из самых известных литературных пар ХХ века: Теда Хьюза и Сильвии Плат. Книга напоминает фотоальбом, где на каждой странице — по снимку: Хьюз и Плат в свадебных нарядах; медовый месяц в Париже — на фоне Елисейских полей; на берегу океана в США; Плат читает Чосера коровам Грантчестера; на крыльце дома по Ивовой улице; за рабочим столом; в пещерах Карлсбада.В этих стихах Хьюз сумел найти адекватный поэтический эквивалент запутанным, непредсказуемым и почти не поддающимся описанию вещам этой жизни — любви и судьбе".
«Полтораста лет тому назад, когда в России тяжелый труд самобытного дела заменялся легким и веселым трудом подражания, тогда и литература возникла у нас на тех же условиях, то есть на покорном перенесении на русскую почву, без вопроса и критики, иностранной литературной деятельности. Подражать легко, но для самостоятельного духа тяжело отказаться от самостоятельности и осудить себя на эту легкость, тяжело обречь все свои силы и таланты на наиболее удачное перенимание чужой наружности, чужих нравов и обычаев…».
«Новый замечательный роман г. Писемского не есть собственно, как знают теперь, вероятно, все русские читатели, история тысячи душ одной небольшой части нашего православного мира, столь хорошо известного автору, а история ложного исправителя нравов и гражданских злоупотреблений наших, поддельного государственного человека, г. Калиновича. Автор превосходных рассказов из народной и провинциальной нашей жизни покинул на время обычную почву своей деятельности, перенесся в круг высшего петербургского чиновничества, и с своим неизменным талантом воспроизведения лиц, крупных оригинальных характеров и явлений жизни попробовал кисть на сложном психическом анализе, на изображении тех искусственных, темных и противоположных элементов, из которых требованиями времени и обстоятельств вызываются люди, подобные Калиновичу…».
«Ему не было еще тридцати лет, когда он убедился, что нет человека, который понимал бы его. Несмотря на богатство, накопленное тремя трудовыми поколениями, несмотря на его просвещенный и правоверный вкус во всем, что касалось книг, переплетов, ковров, мечей, бронзы, лакированных вещей, картин, гравюр, статуй, лошадей, оранжерей, общественное мнение его страны интересовалось вопросом, почему он не ходит ежедневно в контору, как его отец…».
«Некогда жил в Индии один владелец кофейных плантаций, которому понадобилось расчистить землю в лесу для разведения кофейных деревьев. Он срубил все деревья, сжёг все поросли, но остались пни. Динамит дорог, а выжигать огнём долго. Счастливой срединой в деле корчевания является царь животных – слон. Он или вырывает пень клыками – если они есть у него, – или вытаскивает его с помощью верёвок. Поэтому плантатор стал нанимать слонов и поодиночке, и по двое, и по трое и принялся за дело…».
Григорий Петрович Данилевский (1829-1890) известен, главным образом, своими историческими романами «Мирович», «Княжна Тараканова». Но его перу принадлежит и множество очерков, описывающих быт его родной Харьковской губернии. Среди них отдельное место занимают «Четыре времени года украинской охоты», где от лица охотника-любителя рассказывается о природе, быте и народных верованиях Украины середины XIX века, о охотничьих приемах и уловках, о повадках дичи и народных суевериях. Произведение написано ярким, живым языком, и будет полезно и приятно не только любителям охоты...
Творчество Уильяма Сарояна хорошо известно в нашей стране. Его произведения не раз издавались на русском языке.В историю современной американской литературы Уильям Сароян (1908–1981) вошел как выдающийся мастер рассказа, соединивший в своей неподражаемой манере традиции А. Чехова и Шервуда Андерсона. Сароян не просто любит людей, он учит своих героев видеть за разнообразными человеческими недостатками светлое и доброе начало.