Зеб - [10]
– Мама говорит, 30 февраля – это не дата, а бред какой-то, – сказала Имара наутро после того, как мы получили приглашения.
Мы стояли на школьном дворе, уроки ещё не начались. Пожалуй, Имара – моя лучшая подруга. Мы сидим за одной партой.
– Почему это?
– Говорит, такого дня не существует.
Это в каком, интересно, смысле?
– Она что, думает, свадьбы не будет?
– Да нет, будет, – ответила Имара. – Но в другой день. Попросила сегодня разузнать, что да как.
Не только Имара задала учительнице этот вопрос. Видно, многим родителям дата показалась странной.
– Ошибка, говорите? – Юфрау Като покачала головой. – Да нет, никакой ошибки. Свадьба состоится тридцатого. Нам с Бруно эта дата приглянулась, да и погоду обещают прекрасную.
– Да, но мой папа считает, что тридцатого не существует! – закричал на весь класс Йелле.
Юфрау Като приподняла брови.
– Неужели? – спросила она. – Твой папа и правда так считает?
– Да!
Тут и другие завопили, что их родители утверждают нечто подобное.
– А если я пообещаю вам, что мы в самом деле сыграем свадьбу тридцатого февраля? – сказала юфрау Като, когда шум поутих. – Вы придёте?
Все мы, конечно же, ответили, что, конечно же, придём. Никому не хотелось пропустить праздник учительницы. А что дата странная – ну и подумаешь!
Сегодня – день свадьбы, и почти все девочки класса договорились собраться у Мерал. Чтобы навести марафет и всякое такое.
– А где твои родители? – спрашивает Зива.
– Нигде, – отвечает Мерал. – Они в тридцатое не верят.
Зива кивает.
– Мои родители сегодня тоже нигде, – говорит она. – Проснулась утром – а их нет как нет.
– И моих нету, – вторит ей Катинка. – Ещё и брат куда-то запропастился.
– И моей мамы след простыл, – говорит Имара.
Все родители сегодня нигде. Потому что думают, что сегодняшнего дня не существует. Но мы-то – вот они: сидим и готовимся к празднику.
– Накрасим губы? – предлагает Нупи.
– Да-а-а! – хором кричим мы.
Все красят губы. И я тоже.
– У этого шутника Оззи наверняка вся физиономия будет в следах от помады, – говорит Мерал Зиве.
Зива чуть-чуть краснеет.
– А у Рави – нет, что ли? – тряхнув белокурой гривой, ехидничает Вис. – Это ведь он – мальчик из твоих снов, а, Мерал? Будете на свадьбе целоваться?
Мы прыскаем со смеху, но Мерал говорит, мол, хватит ржать: вовсе она не влюблена в Рави. Мне приятно, что Мерал сказала «ржать».
Все едят торт. Юфрау Като и Бруно танцуют в центре зала. Подол фиолетового платья учительницы шелестит по полу.
– Красивый цвет, правда? – шепнула Аннабель, когда мы сидели в украшенной серебристыми шариками комнате, где Бруно Баккер и Катарина ван Эпен дружно и без колебаний сказали друг другу «да». Аннабель назвала платье сиреневым, но, по-моему, оно просто-напросто фиолетовое.
– Не хочешь кусочек? – Подходит ко мне Имара.
– Я торт не ем.
– Понятно.
Всё больше гостей отставляют блюдца с угощением и идут танцевать. И вот уже все танцуют. Музыка играет громче и громче.
Я верчу головой туда-сюда. Вокруг прыгают и смеются. Всё-таки хороший это класс – мой класс. Я рада, что он мой. И юфрау Като – хоть она и продолжает звать меня другим именем – очень хорошая учительница.
Левым передним копытом я чешу правую ногу, тоже переднюю. Я не ем тортов. И танцевать не умею. Очень осторожно – как бы что-нибудь не опрокинуть – я выхожу из зала, как можно бесшумней.
Снаружи тихо: можно подумать, 30 февраля никто носа на улицу не высовывает. Но юфрау Като была права. Для этого времени года погода сегодня – просто прекрасная.
Я принюхиваюсь. Пахнет травой. Может, и не свежей, но явно травой. И точно: справа на газончике проклюнулись зелёные сочные побеги. Я рысью подбегаю к ним.
Ещё раз глубоко втянув носом запах, я наклоняю голову.
И принимаюсь щипать траву.
