Засунь себе в задницу! - [14]
БОНДЖИ: Терпение и выдержка. Иначе бы ни один из вас, бабуинов, не остался в живых.
РАССЕЛЛ: Вы, женщины, слишком серьезно к себе относитесь. Шуток не понимаете.
БОНДЖИ: Да нет, я врубаюсь в шутки. Просто жду не дождусь, когда выйду на сцену и расскажу свои анекдоты.
РАССЕЛЛ: Кстати, правильно ли я понял из твоего разговора с этим парнем, что работы у тебя нет?
БОНДЖИ: Правильно. Один раз я нанималась на работу, но там мало платили. Я этому мужику сказала, что не собираюсь работать за такую мизерную зарплату, а он ответил, что остальных девушек зарплата не интересует, потому что у них там очень весело и работает прорва умных, красивых, перспективных холостяков. Я спросила, заплатят ли мне больше, если я пообещаю, что не выйду ни за одного из них замуж, но он сказал, что у меня сомнительная система ценностей.
ИМБИРЕК: Это было бестактно с его стороны.
БОНДЖИ: Но я бы не осталась, даже если бы платили штуку в неделю, — я любовница, а не труженица.
ЧЕЛ: Я тоже любовник — потому и тружусь.
ИМБИРЕК: Это нелогично — нельзя же купить любовь.
ЧЕЛ: Любовь — это просто зуд в паху.
БОНДЖИ: Тогда зачем вам девушка? Мните свое хозяйство сами.
ЧЕЛ: Я парень сентиментальный — люблю компанию.
РАССЕЛЛ (БОНДЖИ): Но ваша работа довольно ненадежна?
БОНДЖИ: Да, бывают взлеты и падения.
РАССЕЛЛ: Я хочу сказать, она ведь довольно нестабильна?
БОНДЖИ: А что такое жизнь? Тест на выносливость?
РАССЕЛЛ: Неужели вы никогда не волнуетесь?
БОНДЖИ: По пустякам — никогда. Например, о том, кто накормит меня в следующий раз.
ИМБИРЕК: Знаешь, мне кажется, у тебя восхитительная профессия — искусная куртизанка, мастерски владеющая всеми приемами соблазнения. Расскажи, как соблазнить мужчину?
БОНДЖИ: Существовать в его присутствии.
ИМБИРЕК: Да брось! Это не так уж просто.
БОНДЖИ: Ну, если очень спешишь, можно походить с расстегнутой ширинкой.
ИМБИРЕК: Да брось ты свои шуточки! Для тебя большая честь быть верховной жрицей в храме любви, выполнять освященную веками женскую миссию — ублажать мужчин. В каждой из нас есть что-то от шлюхи.
БОНДЖИ: Во мне — нет.
ИМБИРЕК: Но большинство женщин этого не проявляют. Они не умеют быть женщинами: в их жилах течет ледяная вода.
БОНДЖИ: А я всегда думала, что моча.
ИМБИРЕК: Женщинам надо развивать свои распутные способности. Они утратили женские чары, которыми когда-то располагали к себе мужчин.
РАССЕЛЛ: Слишком увлеклись конкуренцией.
ИМБИРЕК: Мужчины так очарованы мною потому, что чуют во мне страсть дикой, неприрученной хищницы, вот только эта страсть обузданная, изящная. Хоть я и неприрученная, но вовсе не дешевка. Я — скрытая хищница.
РАССЕЛЛ: Да, лучшая сторона хищной натуры — скрытность, а вовсе не безжалостная борьба за лидерство и жестокая конкуренция.
ИМБИРЕК (цитируя): «Когда женщина стремится к равенству, она отрекается от своего превосходства». Верно, Расселл?
РАССЕЛЛ: Несомненно. (БОНДЖИ.) Для тебя это слишком глубоко?
БОНДЖИ: И чего вы хотите? Паранджу на женщин нацепить?
ЧЕЛ: Паранджи нам не нужно — у нас есть пригороды.
РАССЕЛЛ: Вас слишком легко удовлетворить: вы не замечаете, как подкрадывается ужас. Господи, какое все же проклятие — чрезмерная восприимчивость! Их самое смертоносное оружие — брак: до брака мужчины активны, неугомонны и энергичны.
БОНДЖИ: Как стая мартышек.
РАССЕЛЛ: Кипучая, трепетная молодость.
БОНДЖИ: Догадываюсь, где у них трепещет.
РАССЕЛЛ: Но затем мы успокаиваемся, становимся безмятежными и умиротворенными, лишаемся жизненных сил, смирные и покорные. Женщины нас обезоруживают и торжествуют, отнимая наше ценнейшее достояние — холостяцкую свободу.
ЧЕЛ: «Холостяцкая свобода»? Как бы не так! Это свобода дворового кота, который рыщет по улице да вынюхивает, кого бы трахнуть.
РАССЕЛЛ: С кем бы заняться любовью. Впрочем, я допускаю, что некоторые преимущества в браке есть.
БОНДЖИ: Например, пенсии вдовам.
ИМБИРЕК: И материнство.
РАССЕЛЛ: Ах да, Материнство — славные, миленькие младенчики!
БОНДЖИ: Так, все склонили головы и пару минут посюсюкали.
РАССЕЛЛ: Сын, который пронесет мою фамилию Пшикбаум сквозь века! Я отдал бы все на свете, чтобы родить ребенка, — это высшее достижение, о котором мечтают все женщины.
БОНДЖИ: Кроме меня.
ИМБИРЕК: Откуда ты знаешь? Ты же не специалист.
РАССЕЛЛ: Высшая честь, верховная власть.
ИМБИРЕК: Рука, качающая колыбель, правит миром. Правильно, Расселл?
РАССЕЛЛ: Бесспорно.
БОНДЖИ: Сомнительное изречение: пока рука качает колыбель, она не может раскачивать лодку.
ИМБИРЕК: Вокруг множество мужских рук, которые могут раскачивать лодку, сколько угодно.
БОНДЖИ: Я повидала немало старых волосатых мужских лап на своем веку, и все они тянутся уж никак не к лодке.
ЧЕЛ: А почему должно быть иначе? Это же мужской мир.
БОНДЖИ: Только по умолчанию.
ИМБИРЕК: По умолчанию или нет, но я считаю, это чудесно.
ЧЕЛ: Конечно, в мужском мире у вас, телок, есть абсолютное оружие — секс.
БОНДЖИ: Тогда почему у нас никогда не было сексуальной президентши?
ЧЕЛ (БОНДЖИ): Может, ты свою кандидатуру и выдвинешь?
БОНДЖИ: Не, не люблю мелочиться.
ИМБИРЕК: А мне от женщины-президента было бы противно.
ЧЕЛ: Почему? Женщины не уступают мужчинам во всех отношениях.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Кира живет одна, в небольшом южном городе, и спокойная жизнь, в которой — регулярные звонки взрослой дочери, забота о двух котах, и главное — неспешные ежедневные одинокие прогулки, совершенно ее устраивает. Но именно плавное течение новой жизни, с ее неторопливой свободой, которая позволяет Кире пристальнее вглядываться в окружающее, замечая все больше мелких подробностей, вдруг начинает менять все вокруг, возвращая и материализуя давным-давно забытое прошлое. Вернее, один его ужасный период, страшные вещи, что случились с маленькой Кирой в ее шестнадцать лет.
Книга первая. Посвящается Александру Ставашу с моей горячей благодарностью Роман «Дискотека» это не просто повествование о девичьих влюбленностях, танцульках, отношениях с ровесниками и поколением родителей. Это попытка увидеть и рассказать о ключевом для становления человека моменте, который пришелся на интересное время: самый конец эпохи застоя, когда в глухой и слепой для осмысливания стране появилась вдруг форточка, и она была открыта. Дискотека того доперестроечного времени, когда все только начиналось, когда диджеи крутили зарубежную музыку, какую умудрялись достать, от социальной политической до развеселых ритмов диско-данса.
Книга вторая. Роман «Дискотека» это не просто повествование о девичьих влюбленностях, танцульках, отношениях с ровесниками и поколением родителей. Это попытка увидеть и рассказать о ключевом для становления человека моменте, который пришелся на интересное время: самый конец эпохи застоя, когда в глухой и слепой для осмысливания стране появилась вдруг форточка, и она была открыта. Дискотека того доперестроечного времени, когда все только начиналось, когда диджеи крутили зарубежную музыку, какую умудрялись достать, от социальной политической до развеселых ритмов диско-данса.
Толпы зрителей собираются на трибунах. Начинается коррида. Но только вместо быка — плюющийся ядом мальчик, а вместо тореадора — инфантеро… 25 июня 1783 года маркиз де Сад написал жене: «Из-за вас я поверил в призраков, и теперь желают они воплотиться». «Я не хочу вынимать меча, ушедшего по самую рукоятку в детский затылок; рука так сильно сжала клинок, как будто слилась с ним и пальцы теперь стальные, а клинок трепещет, словно превратившись в плоть, проникшую в плоть чужую; огни погасли, повсюду лишь серый дым; сидя на лошади, я бью по косой, я наверху, ребенок внизу, я довожу его до изнеможения, хлещу в разные стороны, и в тот момент, когда ему удается уклониться, валю его наземь». Я писал эту книгу, вспоминая о потрясениях, которые испытал, читая подростком Пьера Гийота — «Эдем, Эдем, Эдем» и «Могилу для 500 000 солдат», а также «Кобру» Северо Сардуя… После этой книги я исчезну, раскрыв все карты (Эрве Гибер).
У безумного монаха Медарда, главного героя «Эликсиров сатаны» — романа, сделавшего Э.Т.А. Гофмана (1776—1822) европейской знаменитостью, есть озорная сестра — «Сестра Моника». На страницах анонимно изданной в 1815 году книги мелькают гнусные монахи, разбойники, рыцари, строгие учительницы, злокозненные трансвеститы, придворные дамы и дерзкие офицеры, бледные девственницы и порочные злодейки. Герои размышляют о принципах естественного права, вечном мире, предназначении женщин, физиологии мученичества, масонских тайнах… В этом причудливом гимне плотской любви готические ужасы под сладострастные стоны сливаются с изысканной эротикой, а просветительская сатира — под свист плетей — с возвышенными романтическими идеалами. «Задираются юбки, взлетают плетки, наказывают, кричат, стонут, мучают.
«Мать и сын» — исповедальный и парадоксальный роман знаменитого голландского писателя Герарда Реве (1923–2006), известного российским читателям по книгам «Милые мальчики» и «По дороге к концу». Мать — это святая Дева Мария, а сын — сам Реве. Писатель рассказывает о своем зародившемся в юности интересе к католической церкви и, в конечном итоге, о принятии крещения. По словам Реве, такой исход был неизбежен, хотя и шел вразрез с коммунистическим воспитанием и его открытой гомосексуальностью. Единственным препятствием, которое Реве пришлось преодолеть для того, чтобы быть принятым в лоно церкви, являлось его отвращение к католикам.
Без малого 20 лет Диана Кочубей де Богарнэ (1918–1989), дочь князя Евгения Кочубея, была спутницей Жоржа Батая. Она опубликовала лишь одну книгу «Ангелы с плетками» (1955). В этом «порочном» романе, который вышел в знаменитом издательстве Olympia Press и был запрещен цензурой, слышны отголоски текстов Батая. Июнь 1866 года. Юная Виктория приветствует Кеннета и Анджелу — родственников, которые возвращаются в Англию после долгого пребывания в Индии. Никто в усадьбе не подозревает, что новые друзья, которых девочка боготворит, решили открыть ей тайны любовных наслаждений.