Заговорщики Гора - [37]

Насколько уязвимой становится женщина, находясь в такой позе!

Кроме того, я чувствовала себя крайне неловко. Моё тело непроизвольно дёрнулось.

— Успокойся, — сказала мне наставница.

— Похоже, она разогревается, — заметила вторая.

— Госпожа? — не поняла я.

— Маленький пирожок, ещё немного и будет готов, — усмехнулась третья.

— Подожди, это она ещё не знает, что такое прикосновение мужчины, — хихикнула вторая.

— Да она и так уже готова, — сказала третья. — Ну, почти готова.

— Я не понимаю, — прошептала я.

— У неё хорошие рабские формы, — похвалила вторая.

— Формы что надо, — согласилась третья. — Формы рабыни, которая нагреется с пол касания.

— Госпожа, — позвала я.

— Что? — откликнулась первая наставница, повязавшая ленточку на мой ошейник.

— Кажется, Госпожа ошиблась, — сказала я. — Я не красный шёлк.

— Кто это говорит? — спросила она.

— Аллисон, — ответила я, чувствуя, как на мои глаза наворачиваются слёзы. — Рабыня говорит.

— И что она собирается сказать? — уточнила женщина.

— Она хотела сказать, — прошептала я, — что она не красный шёлк. Что она — белый шёлк.

— Рабыня права, — поддержала меня вторая наставница.

— Верно, — кивнула та, которая повязала ленту.

— Пожалуйста, Госпожа, тогда замените её белой, — попросила я.

— Она уже испачкалась и пропиталась потом, — пояснила первая наставница. — Уверена, Ты не хочешь носить такую ленту на своём ошейнике.

— Тогда, возможно, у вас есть другая лента, — предположила я.

— У тебя уже есть другая лента, — пожала она плечами.

— Белая лента, — напомнила я, — другая белая лента!

— Нет, — отрезала наставница.

— Ну тогда верните старую ленту, — попросила я. — Всё в порядке. Я не возражаю!

— Она перейдёт к другой девушке, — пояснила она. — К девушке белого шёлка.

— Но я тоже белый шёлк! — простонала я.

— Ты чего-то боишься? — осведомилась первая наставница.

— Мужчин, охранников, — ответила я. — Они ведь подумают, что я — красный шёлк!

— Рынок белого шёлка, — развела руками женщина, — в данный момент пошёл на спад.

— Я не понимаю, — прошептала я.

— Разве тебе не кажется, что Ты была белым шёлком уже достаточно долго? — спросил первая наставница.

— Госпожа? — вздрогнула я и тут же испуганно вскрикнула: — Ой!

Одним из наставниц, зайдя со спины, натянула мне на голову что-то практически непрозрачное, что-то вроде капюшона из ткани и кожи, и быстро затянула ремень и застегнула пряжку. В следующее мгновение я услышала щелчок закрытого замка, несомненно, соединившего два кольца.

— Спокойно, спокойно! — уговаривала меня первая наставница.

— Положение! — бросила другая, и я снова замерла на коленях, как и прежде, разве что теперь закрытая капюшоном.

— Надо ли её раздеть? — спросила третья.

— Мужчины сами с этим справятся, — усмехнулась вторая.

— Встань, Аллисон, — велела мне первая наставница, и я почувствовала её руку на моём плече.

Меня вывели из учебной комнаты и повернули налево. Через мгновение, я ощутила, что иду по гладким, отполированным множеством босых ног, плиткам коридора. Затем были два поворота, и мы остановились.

— Сюда, — сказала первая наставница.

Послышался звук открытой двери, и меня ввели внутрь какой-то комнаты. Сделав несколько шагов, мы остановились, и рука, державшая меня всё это время за плечо, исчезла.

Куда меня привели?

— Госпожа! — позвала я. — Госпожа!

Но услышала только удар позади себя. Дверь закрыли. Затем проскрежетал засов, задвинутый на место.

— Госпожа! — испуганно вскрикнула.

Я стояла в комнате, возможно, где-то в её центре, одна, закрытая капюшоном, испуганная и дезориентированная.

— Госпожа! Госпожа!

Я повернулась и, осторожно переставляя ноги, выставив руки перед собой, пробрела к двери, массивной, закрытой, запертой снаружи.

Я постучала в дверь, сначала тихонько, потом сильнее, потом крикнула, потом снова и снова, но, если кто-то слышал меня, он не ответил.

Я попытался стянуть капюшон с головы, но его явно сделали не для того, чтобы такая как я, могла бы избавиться от него самостоятельно.

Боясь упасть, я опустилась на четвереньки и поползала по комнате, решив исследовать тот маленький мир, в котором оказалась. Пол был застелен ковром. Вскоре я наткнулась на груду подушек и мехов, на ощупь показавшихся мне роскошными и богатыми. В нескольких местах я нашла цепи с кольцами для запястий и лодыжек. Наконец, доползя до одной из стен комнаты, я наткнулась на массивную, низкую, крепкую конструкцию, постепенно ощупав которую, определила, что это что-то вроде скамьи или эстакады, и в испуге попыталась избавиться от капюшона. Бесполезно, разумеется.

Я была в Комнате Белого шёлка!

«Разве тебе не кажется, что Ты была белым шёлком уже достаточно долго?» — вспомнился мне вопрос наставницы.

Я задрожала и услышала негромкий стон. Мой стон.

До меня, беспомощной и закрытой капюшоном, наконец-то дошло то, для чего меня сюда привели, что собирались сделать со мной.

Некоторое время, я лежала на мехах и подушках. Я предположила, что охранники, некоторые из них, возможно, те, кто приметил меня или заинтересовался мною, посетят эту комнату, когда им будет удобно, возможно, после окончания дежурства, когда их сменят их коллеги.