Мне даже в голову не могло прийти, что мною будут торговать. Сомневаюсь, что найдётся много тех, кому такое могло бы прийти в голову.
И уж конечно не на другой планете.
Ошейник не доставляет особого дискомфорта. Зачастую я даже не замечаю того, что ношу его на своей шее. Конечно, трудно не заметить на себе такой аксессуар, глядя на своё отражение в зеркале, что я делаю, когда хочу немного поправить его, чтобы он более привлекательно смотрелся на мне. Например, он хочет, чтобы замок находился точно позади моей шеи. Это его пожелание было доведено до меня в более чем ясной форме. Возможно, это то, на что первым делом обращают внимание, когда смотрят на меня или на любую другую девушку, есть ли на ней ошейник или нет. Думаю, что он и дальше будет держать меня в ошейнике, поскольку я нравлюсь ему именно такой. Теперь-то я и сама понимаю, что принадлежу ошейнику. Конечно, я понимала это не всегда, но смутные подозрения у меня были. На большинстве девушек ошейников нет, но на некоторых из нас, особенно на тех, кого доставили из других мест, их надели. Они ожидают, что мы будем носить ошейники. В действительности, носит девушка ошейник или нет, является самым важным фактом, касающимся её. Вы с первого взгляда понимаете, что она такое, и как к ней следует относиться. Кроме того, нося ошейник, на своей шее, ты сама чётко сознаёшь, что ты собой представляешь, что должна делать и как должна действовать. Ошейник очень многое делает предельно простым и понятным.
Конечно, ошейник может быть снят, но это вряд ли будет иметь сколь-нибудь заметное значение, поскольку у нас есть и другая отметка, столь же изящная, сколь и однозначная. Обычно её ставят высоко на левом бедре, чуть ниже ягодицы. Это было сделано вскоре после того, как мы здесь оказались.
Этот знак, если ничто иное, безошибочно идентифицирует нас, как тех, кто мы есть.
Обычно мы ещё и одеты в соответствующие предметы одежды.
Нас ни в коем случае не должны спутать со свободными женщинами.
Туника вообще мало что скрывает. Что поделать, мужчины желают видеть нас такими. Впрочем, здесь я быстро перестала стыдиться своего тела. Я более не чувствую в себе застенчивости, поскольку я — животное. Да, здесь я немногим более чем красивое животное, более того, я ниже многих других животных, и даже уступаю многим из них в красоте. Но, смею тешить себя надеждой, что я, всё же, красивее и выше многих. На это указывают взгляды мужчин, которые я часто ловлю на себе. Это — интересное чувство, знать, что ты — животное. С другой стороны, если бы я не представляла интереса для мужчин, то, не думаю, что меня, животное, стали бы доставлять сюда для их рынков.
Да, это — интересное чувство, знать, что ты — животное, и что тебя хотят именно таковой.
Мужчины решают, какими они хотят нас иметь, какими мы должны быть перед ними.
Но я не возражаю. Скорее мне это нравится.
Мне нравится быть для них такой, какой они желают, чтобы я была, недвусмысленно показанной как та, кто я есть, честно, открыто и откровенно, без утайки, без отговорок, без лицемерия, явно и кардинально отличающейся от них, животным, которое может представлять для них интерес.
Я не возражаю.
Скорее я рада.
Зато как свободные женщины ненавидят нас за это!
Здесь я отлично показана или, точнее, выставлена напоказ. Здесь я могу не скрывать, а точнее не могу скрывать своей природы и своих потребностей. Туника, ошейник, отметка ясно дают это понять, как всем окружающим, так и мне самой.
Здесь мы беспомощны. Здесь нам отказано в нашем самом неотразимом оружии, здесь мы лишены права на отговорки, виляния и обман.
Но насколько свободными это делает нас, животных, насколько отличающимися от свободных женщин. И как эти свободные женщины презирают нас! А уж как мы боимся их!
Я научилась правильно ходить, двигаться, поворачиваться, держать осанку, говорить и многому другому.
От нас ожидают, что мы сделаем всё возможное, чтобы повысить нашу ценность. Мужчины вообще очень многого ожидают от животного моего вида. Нас и дрессируют точно так же как любое другое животное. Я думаю, что они наслаждаются процессом нашей дрессировки. А уж какое удовольствие они получают от обладания нами! Они обожают владеть нами, точно так же как и любыми другими видами животных.
На ночь они обычно приковывают нас цепью или запирают в клетках.
Я не всегда носила ошейник. Я не всегда была объектом для цепей, решёток и плети.
Я родилась очень далеко отсюда.
Это место, вероятно, совершенно отличается от любого из тех, с которыми Вы знакомы. Его называют — Земля.
На вашей планете вам многое кажется само собой разумеющимся. Порой я спрашиваю себя, не видите ли вы вещи такими, каковы они есть? Разумеется, вы цените свои жизни, свои Домашние Камни, своих товарищей, но вот интересно, цените ли вы свой мир по настоящему, или, возможно лучше было бы сказать, достаточно ли вы его цените? Возможно, вы ценили бы его ещё больше, если бы смогли увидеть, хотя бы на мгновение, хотя бы глазами другого, один поразительный, кардинально отличающийся от вашего мир, который больше похож на склеп или на коптильню, мир в котором мало гордости, зато полно тщеславия, миром всепоглощающей толпы, для которой жестокость, ненависть, предательство, лицемерие, грязь, шум, коррупция стали нормой жизни, мир без чести, мир без Домашних Камней.
