Японские сказания о войнах и мятежах - [93]

Сэкита, Какэхаси и Уэда, стоявшие на переправе в Иги, обменялись стрелами с воинами Бандо и застрелили множество врагов, но и они выбились из сил и отступили.

Род первосвященников святилища Ацута в Овари прискакал и окружил Уцуми, Горё и Тэрамото, охранявших Хиномико, и они приняли смерть у реки Морокоси.

Охранявшие переправу в Мамэдо правитель Ното Хидэясу и судья Танэёси выехали на битву. Судья Танэёси сказал:

— Знаете ли, кого видите перед собой? Я — младший брат правителя Суруга, судья Танэёси! — сказав так, застрелил он двадцать три врага, а когда те выехали на берег, зарубил ещё множество, но выбился из сил, и пришлось ему отступить.

Корэмунэ Такатика из Аки, служивший в Левой привратной страже, и господин Симодзё ожидали врага на переправе Дзики. Наступавшее на них камакурское воинство возглавляли младший военачальник Левой привратной стражи Сэки, Вступивший на Путь Ямато и Вступивший на Путь Кано. Они разобрали стоявший на берегу дом, чтобы сделать плоты для переправы. Вступивший на Путь Кано говорил:

— С давних времён про это место известно, что из тысячи воинов, кто пытался переправиться здесь, не выжил ни один. Давайте переправимся выше по реке!

Но Вступивший на Путь Ямато отвечал:

— Аварэ, что вы, господин Вступивший на Путь! Когда получали приказ от господина Ёситоки — разве он говорил, что мы должны переправляться выше по реке? А мне уже семьдесят с лишком лет, если и погибну — не жалко! — и с этими словами повёл более сотни воинов на переправу, и вышли они на другой берег, не потеряв ни единого человека. Господа Корэмунэ из Левой привратной стражи и Симодзё, видя это, повернулись и отступили, не выпустив ни единой стрелы.

Судья Като Мицусада из Исэ оплошал так же, как когда-то Тайра. Род Тайра шёл войной на Восточные земли, и в болотах у горы Фудзи в земле Суруга они, испугавшись шума крыльев стаи чирков, пустились в бегство[474]. И вот сейчас тоже — рыбаки с залива Наруми бежали в горы, от их костров зажёгся лес, и множество птиц, спасаясь от пламени, улетело к заливу Каванума, что в земле Исэ. Среди тех птиц было около сотни белых цапель. Завидев их, судья Като сказал:

— Смотрите, господа! Воины моря подняли белые стяги и идут, чтобы окружить нас! Против них нам не выстоять!

Воины Като подожгли усадьбы Нагаэ и Магари, что строились, чтоб стоять тысячу лет. Тучи дыма от горящих усадеб заполнили Поднебесную, и три тысячи войска, подобные клубящимся облакам, отступили, не выпустив ни единой стрелы.

Сигэхара и Какэру из Левой привратной стражи, стоявшие в Каминосэ, сражались с камакурскими войсками. Какэру назвал врагам своё имя:

— Господа из войска Бандо! Знаете ли, кто перед вами? В четырнадцати уездах земли Сэццу все знают тысячу воинов клана Ватанабэ, а среди них известен стражник Левой привратной стражи Какэру по прозвищу Преданный государю! Это я и есть!

Какэру, прирождённый воин, стрелами пустил на дно пятнадцать воинов во время переправы, а когда нападавшие приблизились, отчаянно сражался, кружил на коне с криками: «Я Какэру! Какэру здесь!», и зарубил ещё множество врагов. Так он бился до часа Зайца[475] следующего дня. Хоть и отважен он был, но и ему пришлось отступить.

Судья из Кавати Хидэдзуми, что был в Суномата, бежал ещё накануне вечером, в час Собаки[476].

3. О том, как в столице узнали о поражении государевых войск.

На рассвете восьмого дня шестой луны третьего года Дзёкю стражники из Левой привратной стражи Кадзуя Сиро Хисасуэ и Тикуго Таро Аринака, израненные, предстали перед государем-иноком с вестями, что несметное войско из Бандо направляется в столицу, что в Суномата в шестой день были стычки, но все государевы войска бежали, и что надежды на помощь ниоткуда нет. Государь изволил гневаться, призвал с собой принцев и направился в усадьбу преподобного инока второго ранга Сонтё на улице Осинокодзи, у реки. Князья, придворные, стар и млад — все облачились в доспехи и поспешили к нему, только вот никто не умел выпустить и одной стрелы.

Потом, в час Петуха он переехал в Хигаси-Сакамото, но войска у него, к сожалению, не было и тысячи человек. Все эти события вызвали переполох в столице. Следуя какому-то своему плану, он снова изволил вернуться в столицу, и народ мало-помалу успокоился. Мосты в Удзи и Сэта снесли и подготовились к защите на переправах. Князья и придворные, все, кто что-либо смыслил в военном деле, были отправлены туда для обороны.

4. О том, как у реки Куйдзэ сражался Ямада Дзиро Сигэсада.

Тем временем господин Ямада бился так, что его как будто вот-вот охватит пламя, и зарубил множество врагов, но увидел, что ни выше, ни ниже по течению своих уже не осталось, опечалился: «Я, Сигэсада, собирался погибнуть в бою — но что ж погибать, когда вокруг нет никого из своих. На реке Куйдзэ сходятся Горная и Морская дороги, пойду-ка туда!» — и повёл туда свои три сотни воинов.

Только он пришёл на реку Куйдзэ, как подоспели туда три тысячи воинов клана Кодама. Воины Кодама заговорили:

— А что это за воины, откуда они? Свои или враги? — а Андо Тадаиэ из дворцовой стражи заметил:

— Вон тот похож на Ямада Дзиро, что бился при Суномата, не жалея сил. Если и вправду он, стоило бы взять живьём.