Вы там держитесь… - [10]

– Ха-ха-ха, ждем!

Вера. Надежда. Любовь

Вот мне все говорят: «Где ты это берешь, эти твои рассказки?»

Ну где, где?..

Скажем, аккурат в Пасху приходит почтальонша, приносит посылку.

Я спрашиваю, как ее зовут.

Она говорит:

– Надежда. Но завтра будет Вера работать.

– А Любовь когда? (наугад спрашиваю, но с намеком, конечно).

– А в субботу (говорит, не моргнув глазом).

– Не хватает только Софьи (опять наугад говорю, с намеком).

– А Софья Семенна, наша начальница, разрешает только бандероли до двух кило носить. У вас, слава богу, почти два, но не два. Она строгая.

– Великомученица? (спрашиваю).

– Великомучительница (говорит замученная жизнью и стервой начальницей Надежда).

– Христос воскрес (говорю).

– Воистину (отвечает).

А вы говорите, откуда я все беру? Из жизни.

Мой друг Пауль

Парикмахеры щас стали тактичные: во времена моей тревожной молодости они все время дергали за голову и всяко-разно ругали мою внешность.

Но и в наши тревожные времена, когда все борются за клиента, я сумела-таки найти изумительную девушку.

Повертев мою бедную голову, она сказала:

– У вас нестандартный размер головы.

Я тактично промолчала. Что-то охнула, но ничего не сказала.

Это подбодрило парикмахершу, спровоцировав ее на дальнейшие антропологические исследования:

– Лицо у вас тоже нестандартное. Очень широкое.

Тут уж я решила ее потроллить.

– У меня (говорю) все нестандартное. В принципе меня вырастили в пробирке: до двух лет я жила в пробирке.

Парикмахерша посмотрела на меня с ужасом и сожалением.

– Как этот Пауль, который осьминог (продолжила я).

– Какой еще осьминог? (в ужасе вскрикнула парикмахерша).

– Ну, Пауль. Мой приятель. Предсказатель будущего. Я тоже, когда сидела в пробирке, предсказывала будущее. Могу и вам предсказать ближайшее будущее.

– Ну, предскажите (сказала она еще более надменно).

– Ваше будущее на ближайший час такое: вы лишитесь клиента. Клиент сейчас уйдет, и вы сможете отдохнуть.

– Ах, вот оно что! (опять взвизгнула парикмахерша). Я, оказывается, виновата, что у вас лицо широкое!

– Да нет (сказала я). Вы не виноваты. Вас же не учили стричь осьминогов.

Она так и осталась стоять с раскрытым ртом.

А девушка на рецепции предложила мне написать жалобу «на эту стерву». Но я не стала писать на нее жалобу. Она же не виновата, что у меня лицо широкое.

Мама же так это все прокомментировала:

– Это она на тебя должна жалобу написать. Она не обязана стричь каких-то там осьминогов.

Русский человек на рандеву

Весной у метро «Планерная» стояла Кунфу Панда, ростовая кукла с очень страшным оскалом, и раздавала листовки – как дешево купить… надгробный камень.

К Панде подошел алкаш и сказал ей (ему, наверно):

– Эй, Панда! Ты че, похоронить нас всех хочешь?

Панда утвердительно кивнула огромной головой.

– Ишь ты! (сказал алкаш). С памятниками?

Панда (которая внутри куклы не может говорить) опять кивнула.

Алкаш почесал репу – что бы еще такое спросить?

И говорит вдруг:

– А ты трахаться любишь, Панда? Я видел по телику, что нет. Никак не могли тебя заставить, Панда, размножаться! Десять китайцев бились над тобой, Панда, чтоб ты трахнулась, ептить!

Тут Панда откидывает свою голову – как крышку люка, и оттуда появляется голова мужика лет сорока:

– Те че надо? (спрашивает голова).

Мужик говорит:

– Да ниче! Спросить, штоле, нельзя?

– Я при исполнении (говорит Панда). А ты мне мешаешь надгробья продавать.

Алкаш говорит:

– От ты мудак! Видуха у тебя страшенная, плюс эти могилы. Никто у тебя потому и не берет листовки.

Панда опечалился и говорит:

– Ну да, я раньше бутербродом работал, потом – человеком-пиццей, так у меня лучше брали. Наверно, ты прав: завязывать надо.

– Так и завязывай! (говорит алкаш легкомысленно). Пойдем лучше выпьем!

Панда говорит:

– А костюм куда?

– А в сумку положим и выпьем. Потом пьяный пойдешь опять свои могилы втюхивать: всё веселее будет.

Панда задумался, потом говорит:

– Не, не могу. Я человек ответственный, хоть и Панда. Постою еще часика два: может, продам хоть одну могилу?

– Не продашь (убежденно сказал алкаш). Русский человек свою могилу Панде не доверит.

Смысл жизни

Закурила около метро.

Подошел гопник.

– Сколько время? (говорит и стреляет глазами в открытую сумку, где виднеется кошелек, сумку я бросила на скамейку).

– Не знаю, нет часов (тем временем над метро светится табло – видно прекрасно, «сколько время»).

– Ты счастливая, штоле?

– Ага, все время в эйфории.

– В эрефии?

– А это одно и то же.

– А че говоришь неправильно?

Тут же рядом стоит мальчик, продающий какую-то ерунду, с листовками.

Мальчик говорит:

– Это значит под кайфом – в эйфории.

– В эрефии тоже можно жить только под кайфом (говорю я).

– Ты хочешь бухнуть? Так бы сразу и говорила (говорит гопник).

– Нет, не хочу: я и так в эрефии – или в эйфории.

– Ты странная какая-то (говорит гопник печально, видя, что кошелек ему не обломится).

– Она правду говорит (констатирует мальчик с листовками).

– А вы надгробьями торгуете? (спросила я). Раньше здесь ими панда торговала.

– Ага (говорит парень). Было дело. Но он нажрался и костюм попортил, панда эта.

– Теперь меньше покупают?

– Да и у панды не покупали.

– А в чем смысл тогда?

– А ни в чем (сказал мальчик). Жизнь вообще бессмысленна.