Время собирать виноград - [123]

Следовательно, я в данный момент пока еще принадлежу к счастливчикам, летящим от земли и имеющим возможность рассуждать о подобных вещах. Пока еще… Как человек с точным техническим мышлением, я не исключаю возможности обратного варианта, о котором думал обычно совершенно трезво и даже равнодушно, примирившись с очевидной истиной — техника берет и не может не брать с нас дань. Одним из этих шести мог бы оказаться я… Вероятно, я умер бы в первый же момент или поседел бы за эти несколько секунд, а может, летел бы, как все, оцепенев в животном страхе. И если сейчас в удобном кресле лайнера мне явно не по себе, то, конечно, только потому, что впервые я думаю обо всем этом не отвлеченно и не равнодушно.

5

Земля через иллюминатор кажется уже далекой, но мы все еще набираем высоту.

А если все же в моих расчетах есть ошибка?

Решительно отбрасываю эту мысль, но кресло от этого не становится удобнее. Вдруг вспыхивает досада на женщин: на Лили — она заставила меня отступить от одного из моих основных принципов, на стюардессу с ее любезностью по долгу службы, с ее умением заставить человека почувствовать себя виноватым. Потом — досада на самого себя. Во-первых, в истории с Лили мне винить некого. Во-вторых, раздражение против стюардессы — чувство, присущее пенсионерам… из разряда вечно брюзжащих. Воистину брюзжащий пенсионер! Со вчерашнего дня повторяю одно и то же, иногда даже вслух: важно, чтобы человек выполнял свои служебные обязанности точно в соответствии с долгом и совестью. Но в конце концов, у меня есть на это право! К черту стюардессу! Пусть как хочет, так и выполняет свои обязанности, я могу обойтись и без ее информации, конфет, солети. Но Лили? Как, в чем она ошиблась? Уму непостижимо. Единственное, что могу предположить, — какой-то недосмотр, фатальное упущение при установке одной из опор. Ведь первое, что привлекло к ней при знакомстве, там, на высоте тридцати метров, — она показала себя специалистом высокой квалификации.

6

Представлял нас друг другу Генов, главный инженер управления.

— Инженер Донева — технический руководитель объекта. Инженер Николов — кандидат технических наук, доцент, руководитель проекта.

Мы оба одновременно усмехнулись, вспомнив о мании Генова перечислять все титулы и должности. Он из тех, кто настаивает на слове «инженер» перед своим именем и поэтому всегда произносит его перед именами коллег. Интересно, как он сейчас представляется? Как «главный инженер Генов»? Тогда появилось желание пошутить над этим, тем более что я, как всегда в присутствии женщин, почувствовал себя неудобно при перечислении моих «титулов», но вместо этого чуточку дольше задержал ее руку в своей… Пожалуй, такой интересной женщины я до сих пор не встречал. Лили — северный тип, похожа на скандинавку: короткие светлые волосы и необыкновенной синевы глаза. Они покорили меня сразу… ясностью, решительностью, почти мужской волей.

— Я знаю доцента Николова, — улыбнулась она. — Я была вашей студенткой и по мостам получила даже шестерку[17].

— В таком случае вы моя единственная студентка, которая не только красива, но и умна, — поддался я ее веселому тону, но вдруг заметил, что лицо Генова исказилось чуть ли не злобой. Это меня удивило, так как контрастировало с подчеркнутой учтивостью встречи, но тут же напомнило мне о моем собственном правиле соблюдать дистанцию при подобных контактах. Как потом мне сказала Лили, ее удивила внезапная перемена во мне в тот момент. Я деловым тоном задал несколько вопросов по ряду позиций проекта, напомнил, что ввиду огромной высоты необходимо точно придерживаться технического предписания, работу бригад контролировать лично и не идти ни на какие компромиссы, если речь идет о качестве материалов, особенно бетона и железа.

Лили поразила меня безупречным, до мельчайших деталей знанием проекта, давала о нем такую исчерпывающую информацию, какой я сам никогда бы не смог дать на память. Слушая ее, я испытывал незнакомую мне до тех пор теплоту и гордость, и если бы рядом не вышагивал строго официальный Генов, я бы, наверное, говорил с ней проще, сердечнее… Тогда была досада на него, теперь — на самого себя.

Чего стоило мне на следующий день оставить его в управлении и отправиться на объект одному! Тогдашние мои увертки теперь травмируют и вызывают в памяти засевшую в сознании еще со школьных лет максиму: кто лжет другим, лжет самому себе. И другую: дорога в ад вымощена благими намерениями.

7

Лили снова была на самом верху, на уже выдвинувшихся вперед первых пролетах моста, и едва я вышел из машины и взглянул на нее — маленькую на огромной высоте, но контрастно очерченную на фоне чистого синего неба стройную фигурку, — она помахала мне поднятой над головой рукой. Пожалуй, несколько фамильярно, но это не вызвало неприязни. Напротив, подумалось, что она меня ждала, и вновь пришло вчерашнее трудно выразимое словами чувство общности с человеком, которого до сих пор не знал, но вдруг ощущаешь, что между тобой и им возникают какие-то властные силы взаимного притяжения.

— Очень рада, что вы пришли, — встретила она меня, чуть ли не сияя, — на сей раз без инженера Генова. Очень рада.