Возникновение и развитие научного факта - [18]

Многолетний опыт работы в венерологическом отделении столичной клиники убедил меня в том, что вооруженный всевозможными интеллектуальными и материальными средствами современный исследователь не может вычленить из множества случаев, с которыми он имеет дело, все многообразие картин заболевания и efo последствий, а также отделить от них все возмржные осложнения, вызываемые этой болезнью, и связать все это в единое целое. Только организованный коллектив исследователей, оснащенный всем накопленным в этой области знанием и работающий на протяжении жизни не одного поколения, мог бы получить такую целостную картину уже хотя бы ротому, что развитие проявлений этого заболевания продолжается десятки лет. Но это и означает, что профессиональная подготовка, овладение техническими средствами и сама организация сотрудничества раз за разом возвращает исследователя на путь исторического развития познания. Разрыв с историей просто невозможен.

Могут возразить, что теория познания не занимается исследованием того, каким путем происходит открытие каких-либо связей, а интересуется только научным обоснованием, объективностью доказательств и логической корректностью. На это можно ответить следующим образом. Такое обоснование, безусловно, очень важно в науке вообще и в нашем случае — в_разумных пределах и с определенной степенью точности — в частности. Без этого условия сифилидология не была бы научным знанием. Но я не могу согласиться с точкой зрения, согласно которой исследование системы понятий на предмет ее согласованности и взаимосвязанности является единственной или самой важной задачей теории познания.

Знание — для тех, кто занимается исследованиями в какой-то конкретной области, — всегда выглядит систематическим, доказанным, практически полезным и очевидным. А чуждые системы знания (для тех же исследователей) выступают как противоречивые, безосновательные, практически бесполезные, фантастические или мистические. Не пришло ли время занять менее эгоцентрическую и более универсальную позицию и говорить о сравнительной теории познания? История естественных наук показывает нам, что принцип мышления, позволяющий учесть большее число деталей и обязательных связей, заслуживает особого внимания. Я полагаю, что принцип, которому я следую в данной работе, позволяет учесть и исследовать многие такие связи, которые иначе могли бы быть упущенными. Понятие сифилиса должно исследоваться как событие в истории идей, как результат развития и взаимного влияния различных идей, выработанных коллективным мышлением.

Невозможно обосновать «экзистенцию» сифилиса иначе, чем исторически. Чтобы избежать ненужной и устаревшей мистики, целесообразно понимать «экзистенцию» лишь как вспомогательный термин, как удобное сокращение[68]. Но было бы большой ошибкой ограничиться только утверждением, что это понятие не может быть получено без анализа конкретных исторических связей. Необходимо еще исследовать закономерности, которые, возможно, стоят за этими связями, и раскрыть действующие при этом социокогнитивные силы.

2. ПРОТОИДЕИ КАК НАПРАВЛЯЮЩИЕ ЛИНИИ РАЗВИТИЯ ПОЗНАНИЯ

Хотя множество хорошо подтвержденных научных фактов связываются между собой и с донаучными, более или менее смутными, протоидеями (или предидеями), бесспорными историческими звеньями развития, содержательную связь между ними обосновать не так просто.

Как мы уже видели, смутная идея изменения крови сифилитика существовала за сотни лет до ее научного обоснования. Она возникала из хаотического смешения различных идей, развивалась в течение многих эпох, обогащалась новым содержанием, становясь все более точной и предметной. Постепенно возник и упрочился догмат сифилитической крови. Сколько исследователей, подобно Готье (Gautier), уступая давлению общего мнения, приводили совершенно несостоятельные доказательства этой идеи! Наверное, как ни в одном другом случае здесь был задействован весь доступный в те времена исследовательский арсенал до тех пор, пока цель не была достигнута и идея сифилитической крови не получила научное воплощение в реакции Вассермана, а затем в позднейших более простых реакциях. Но и до сих пор она остается в обыденном сознании, когда говорят о нечистой крови больного сифилисом.

С этой точки зрения, реакция Вассермана в своем отношении к сифилису является определенным научным выражением древней протоидеи, которая принимала участие в формировании понятия сифилиса.

Протоидеи фигурируют и в других областях знаний. Греческая античность оставила в наследство современной теории атома протоидею, в особенности развитую Демокритом в его «атомизме». Историки науки, например, Пауль Кирхбергер[69] или Ф. А. Ланге, согласны в том, что «современная наука об атоме шаг за шагом вышла из атомизма Демокрита»[70]. Многие мотивы современной атомистики, которые можно обнаружить в высказываниях древних атомистов, все еще изумляют нас: это идеи комбинации атомов и их разделения, взаимного притяжения и вытекающих из этого следствий, давления и соударения атомов и т. д. Аналогично дело обстоит и в других теориях: идея химического элемента и химической связи, закон сохранения материи, идея сферичности Земли и гелиоцентризм — все они развивались исторически из более или менее смутных протоидей, которые существовали гораздо раньше, чем их естественнонаучные обоснования, и прежде чем они получили современные выражения, они по-разному обосновывались в различные исторические периоды.