Восставая из рабства. История свободы, рассказанная бывшим рабом - [106]

Думаю, будущее моей расы зависит от того, сможем ли мы доказать свою полезность и незаменимость для общества, в котором живем. Ни один человек, внося свой вклад в нравственное, материальное или интеллектуальное развитие общества, не останется без награды. Этот закон природы никто не в силах изменить.

Меня очень впечатлила любовь к развлечениям и праздникам, которой славятся французы. Полагаю, в этом отношении они значительно превосходят представителей моей расы. При этом я не думаю, что с точки зрения морали и нравственности французы находятся впереди нас. Условия жесткой конкуренции заставили их все делать более тщательно и проявлять большую бережливость, но со временем, надеюсь, мой народ придет к тому же. Вряд ли в вопросах чести средний француз опережает американского темнокожего. А вот в том, что касается милосердия и доброты к бессловесным тварям, моя раса далеко впереди. На самом деле, когда я покидал Францию, моя вера в будущее темнокожего человека в Америке была крепче, чем когда-либо.

Из Парижа мы отправились в Лондон, куда добрались в начале июля, в самый разгар светского сезона. Шли заседания парламента, и в городе проходило множество интересных событий. Мистер Гаррисон и другие друзья снабдили нас большим количеством рекомендательных писем, а также сообщили о нашем приезде многим замечательным людям в разных частях Соединенного Королевства. Вскоре после прибытия в Лондон мы были завалены приглашениями на всевозможные светские мероприятия. Мне поступило очень много просьб выступить с публичной речью. Большинство из них я отклонил по той причине, что хотел отдохнуть. Преподобный доктор Брук Херфорд и миссис Херфорд, с которыми я познакомился в Бостоне, посоветовались с американским послом, достопочтенным Джозефом Чоутом, и договорились о моем выступлении в Эссекс-холле. Мистер Чоут любезно согласился председательствовать на этой встрече, где присутствовали лучшие люди страны. Были здесь и несколько членов парламента, включая мистера Джеймса Брайса[163], который также обратился к собравшимся. Речь посла, представлявшего меня публике, а также краткое изложение моего спича опубликовали в американских газетах. Мистер и миссис Херфорд устроили для меня и миссис Вашингтон прием, на котором мы имели честь познакомиться с выдающимися британцами. На протяжении всего времени нашего пребывания в Лондоне мистер Чоут был очень добр и внимателен к нам. На приеме в посольстве я впервые встретил великого американского писателя Марка Твена.

Несколько раз мы посетили миссис Унвин, дочь английского государственного деятеля Ричарда Кобдена[164]. В течение той же недели мы нанесли визит дочери Джона Брайта[165], ныне миссис Кларк. Через год эта дама вместе с мужем и дочерью посетила нас в Таскиги. В Бирмингеме мы несколько дней гостили у мистера Джозефа Стерджа, отец которого был великим аболиционистом и дружил с Уиттьером и Гаррисоном. Для нас было большой честью встретиться в Англии с теми, кто знал и почитал покойного Уильяма Ллойда Гаррисона, Фредерика Дугласа и других аболиционистов. Британские борцы против рабства, с которыми мы общались, постоянно вспоминали наших выдающихся соотечественников. До поездки в Англию я не имел верного представления о глубоком интересе, который английские аболиционисты проявляют к вопросам свободы, и не осознавал, сколь существенную помощь они оказывают.

В Бристоле мы с миссис Вашингтон выступили в Женском либеральном клубе. Также я произнес речь на выпускных экзаменах Королевского колледжа для незрячих. Эти мероприятия проходили в Хрустальном дворце, а председательствовал на них ныне покойный герцог Вестминстерский, который, как мне кажется, на тот момент был самым богатым человеком в Англии, а может, и в мире. Герцог, его жена и дочь сказали несколько любезных слов о моем выступлении. Благодаря доброте леди Абердин мы с женой вместе с группой участников Международного конгресса женщин, проходившего в то время в Лондоне, отправились на встречу с королевой Викторией в Виндзорский замок. После официальной церемонии нас пригласили выпить чашку чая в компании Ее Величества. В числе приглашенных была Сьюзен Энтони[166]. На протяжении всего вечера я не уставал радоваться возможности наблюдать двух настолько выдающихся женщин, как Сьюзен Энтони и королева Виктория.

В Палате общин[167], которую нам довелось посетить несколько раз, мы встретили сэра Генри Стэнли[168]. Мне удалось побеседовать с этим выдающимся человеком об Африке и о положении темнокожих на черном континенте. После этого разговора я укрепился в своем мнении о том, что идея эмиграции американских темнокожих в Африку обречена на провал. В те годы эта мысль довольно часто озвучивалась в дискуссионных клубах.

Во время нашего пребывания в Англии мы с миссис Вашингтон не раз гостили в загородных резиденциях лучших людей этой страны. Мы с интересом изучали, как протекает жизнь обычных англичан, и эти наблюдения глубоко впечатлили меня. Я убежден, что британцы во многом опережают американцев. Они умеют получать от жизни больше, работать и развлекаться более цивилизованно и организованно, чем это заведено в Штатах. Частная жизнь англичан кажется мне настолько идеальной, насколько это вообще возможно. Все работает как часы. Меня также поразило то почтение, которое слуги демонстрируют по отношению к своим «хозяевам» и «хозяйкам». Они используют именно такое обращение, хотя, полагаю, в Штатах это сочли бы варварством. Как правило, английский слуга рассчитывает навсегда остаться на этой службе, и поэтому он совершенствуется в своем ремесле до такой степени, которой вряд ли под силу достичь кому-либо еще в мире. В нашей стране слуга сам надеется через несколько лет стать «хозяином». Какая система предпочтительнее? Я не рискну ответить на этот вопрос.