Воинская культура Японии: боевые искусства, мифы и история - [53]

. В докладе политика Мори Аринори, прочитанном в 1879 году, говорилось, что японцы сильно отстают от европейцев в физическом развитии, в чем Мори видел вину местного климата и традиционной японской культуры[563]. До встречи с европейцами японцы не имели понятия о спорте и гимнастике. Боевые искусства никогда не практиковались ради развития мускулатуры или для здоровья. Именно европейцы принесли в Японию идею спорта, гимнастики и физической активности. Вместе с этой идеей в Японию пришли бейсбол, гребля, лаун-теннис, лёгкая атлетика, плавание и конный спорт. В то же время европейцы увидели в традиционных японских боевых искусствах аналоги своих спортивных дисциплин — борьбы и фехтования, что помогло японцам самим пересмотреть взгляд на них. Восприятия боевых искусств как средства для физического развития открыло для них новые направления для развития и распространения.

В 1882 году произошло событие, которое стало одним из центральных в современной истории развития боевых искусств Японии — мастер школы дзю-дзюцу Тэндзин синъё-рю и Кито-рю Кано Дзигоро (1860—1938) открыл свою школу Кодокан[564]. Кано окончил Токийский императорский университет и получил диплом преподавателя литературы[565], став преподавателем в университете Гакусюин — учебном заведении для высшей знати и отпрысков императорской фамилии[566]. Первоначально школа мастера Кано воспринималась как одна из новых школ дзю-дзюцу, и вплоть до 20-х годов XX века дзюдо школы Кодокан рассматривалось как один из стилей дзю-дзюцу[567]. Кано Дзигоро проявил выдающийся талант в разработке системы обучения и теории дзюдо, популяризации своей школы, и показал себя крайне успешным организатором. Благодаря своим связям с представителями знати и чиновниками, грамотному взаимодействию с Министерством образования Кано сумел добиться невероятного развития дзюдо и собственной школы Кодокан. В 1887 году Департамент полиции принял решение принять методику обучения школы Кодокан и назначил учеников Кано преподавателями дзюдо[568]. Ученики Кано много раз побеждали в спаррингах представителей других школ дзю-дзюцу, тем самым, увеличивая славу и популярность школы Кодокан[569]. Кано успешно сочетал в себе черты либерала-западника и сторонника традиционных японских ценностей, что нашло своё отражение и в его деятельности по развитию дзюдо и сохранению традиционных японских боевых искусств. С деятельностью профессора Кано связано и специфическое восприятие дзюдо на Западе[570]в качестве системы «развития и укрепления тела и здоровья человека, которая вырабатывалась веками и, постепенно совершенствуясь, заняла, наконец, в своей родине Японии почетное место науки о здоровом теле и духе человека»[571]. Кано Дзигоро разделял цели дзюдо на: «физическое воспитание, подготовку к рукопашному бою и совершенствование сознания»[572]. Именно восприятие дзюдо как системы физического воспитания и метода борьбы стал основой для дальнейшего развития дзюдо в популярный вид спорта. Подобный новаторский подход вряд ли можно было встретить у преподавателей традиционных школ дзю-дзюцу, рассматривавших своё искусство, прежде всего, как боевое[573]. Активная деятельность Кано как раз пришлась на период возрождения традиционных японских ценностей и идеалов бусидо в связи с ростом националистических настроений в обществе и правительстве Японии. Среди учеников Кано следует отметить премьеров Вакацуки Рэйдзиро и Хирота Коки, военно-морского министра Такарабэ Такэси и героя русско-японской войны Хиросэ Такэо, которые в соответствии с традиционными японскими представлениями о долге и верности всячески способствовали своему учителю в распространении дзюдо[574].

Причиной роста национализма и смены курса с отрицания своего «варварского» прошлого на возрождение «традиционных» ценностей во многом стали внешнеполитические события вокруг Китайско-японской войны 1894—1895 гг., в которой убедительную победу одержала Япония. Цинский Китай фактически согласился на все условия мирного договора, выдвинутые Японией, уступив даже Ляодунский полуостров[575]. Данная ситуация абсолютно не устраивала Россию, Германию и Францию, имевших свои интересы в регионе и выступивших единым фронтом с требованием к Токио отказаться от Ляодунского полуострова. Объединенная дальневосточная эскадра европейских держав значительно превосходила японские силы, и Токио был вынужден уступить «тройственной интервенции»[576]. Подобная несправедливость вызвала в японском обществе бурное негодование по отношению к западным странам. Идеалы бусидо вернулись вместе с новой теорией государственного устройствакокутай, согласно которой мир богов (ками) и император на первом уровне, японский народ на втором уровне и японские острова на третьем уровне образуют единое живое целое[577]. Данная концепция была разработана еще учеными «школы Мито» во главе с Аидзава Сэйсисай (1782—1863), но стала внедряться на государственном уровне в период 1880—1890 гг. Важную роль в этом сыграл бывший сацумский самурай Мори Аринори (1847—1889), занимавший пост министра образования