Воинская культура Японии: боевые искусства, мифы и история - [55]

Шрифт
Интервал

. В 1906 году комитетом ханси по дисциплине кэндо было разработано Стандартноеката кэндзюцу[595]. Кёси Дай Ниппон Бутокукай Найто Такахару и Монна Масаси выпустили книгу «Стандартное ката кэндзюцу Общества Воинской добродетели Великой Японии» с объяснением движений и последовательностью действий. Найто Такахару писал, чтоката кэндзюцубыло построено в соответствии с принципами взаимодействия инь и ян, предназначалось оно для выправления техники фехтования, закалки духа и воспитании мужества[596]. Комитет по разработке ката дзю-дзюцу возглавлял Кано Дзигоро, кроме него туда входили мастера школ Фусэн-рю, Такэноути-рю, Сэкигути-рю, Сосуйсицу-рю, Тэндзин синъё-рю, Ёсин-рю, Кюсин-рю, Такэноути санто-рю и Ёсин ко-рю[597]. Комитет разработал два ката:нагэ-но ката(катабросков) икатамэ-но ката(катаудержаний)[598]. Дай Ниппон Бутокукай также занималось сертификацией нового для Японии стиля боевых искусств — каратэ. Каратэ — окинавский вид рукопашного боя, неизвестный до XX века японцам, истории о героическом сопротивлении окинавских крестьян с голыми руками против вооруженных самураев Сацума являются сказками из дешевой литературы второй половины XX века. Впервые, по сообщению Фунакоси Гитина, официально с каратэ познакомился инспектор школ префектуры Кагосима Огава Синтаро, который был впечатлен демонстрацией, в результате чего каратэ ввели в программу обучения в средней школе префектуры Даити и Мужской средней школы[599]. Позднее экипажи прибывавших на Окинаву военных кораблей под командованием адмиралов Ясиро и Дэва присутствовали на занятиях каратэ, положив начало первым слухам об этом искусстве в Японии. В 1921 году будущий император Хирохито прибыл на Окинаву, и для него была устроена демонстрация в Большом зале дворца в Сюри с показательными выступлениями мастеров каратэ[600]. В конце 1921 года Фунакоси участвовал в показательных выступлениях в женской высшей школе в Токио, организованных министерством образования, и в школе Кодокан по приглашению Кано Дзигоро, который также сыграл важную роль в развитии каратэ в Японии[601]. В Бутокудэн первые демонстрации каратэ проходили в период с 1917 по 1923 года[602], а перед Второй Мировой Войной Дай Ниппон Бутокукай официально зарегистрировало и разрешило преподавание первых стилей каратэ: Сётокан, Вадо-рю, Годзю-рю, Сито-рю[603].

Кроме Дай Ниппон Бутокукай существовали и другие влиятельные организации, занимавшиеся пропагандой и сохранением боевых искусств. В 1935 году министр юстиции Ояма и депутат верхней палаты парламента Мацумото Гаку основали организацию Нихон Кобудо Синкёкай[604], поддерживающую сохранение и развитие традиционных школ боевых искусств с оружием. Организацию «Кокусай Будоин» возглавлял принц Хигасикуни Нарухико[605], а организацию «Ниппон Будо Кокусай Рэнмэйн» возглавлял бывший принц Канин Сумихито[606].

В начале XX века многие мастера боевых искусств стали преподавать в японских военных школах. В них преподавались как традиционные виды японских боевых искусств: фехтование на мечах, дзю-дзюцу или дзюдо, так и новые виды, например,дзюкэндо— искусство штыкового боя винтовкой. В некоторых школах даже разрабатывались новые стили боевых искусств. Среди наиболее известных стоит отметить военную школу Тояма, в которой был разработан стиль Тояма-рюбатто-дзюцу(искусство обнажения меча школы Тояма). Среди известных мастеров, преподававших в военных школах можно назвать основателя современного айкидо Уэсиба Морихэй, который преподавал в военной школе Тояма фехтование на мечах и штыковой бой. Приемы штыкового боя даже входили в программу обучения довоенного айкидо. После Второй мировой войны в школе Тояма искусство штыкового боя уже преподавалось в виде спорта, со своими соревнованиями и правилами[607]. Генерал Куропаткин, побывавшей в Японии оставил в своей книге «Записки о русско-японской войне» интересное описание тренировок курсантов в боевых искусствах: «В военной школе я видел спартанское воспитание. Физические упражнения на эспадронах, ружьях и палках будущих офицеров не подходили ни к чему мною виденному в Европе; дрались с ожесточением. В конце боя схватывались в рукопашную, пока победитель не становился на грудь побежденного и не срывал с него маску. Проявлялось ожесточение в упражнениях, били друг друга с дикими криками, но тотчас с окончанием боя или по сигналу вытягивались в струнку и принимали деревянный бесстрастный вид»[608].

Связи с военной верхушкой помогли Уэсиба Морихэю в развитии и распространении своего искусства айкидо. Одним из первых учеников Уэсиба был адмирал военно-морского флота Такэсита Исаму (1869—1949), который всячески поддерживал и продвигал искусство своего учителя[609]. Такэсита также известен как друг Теодора Рузвельта, направивший к нему мастера дзюдо Ямасита Ёсиаки (Ёсицугу) для обучения президента США[610]. Партнерами президента Рузвельта по тренировкам были его сыновья, личный секретарь, военный министр Уильям Говард Тафт и министр внутренних дел Гиффорд Пинчот[611]. Позже Рузвельт устроил своего учителя преподавать дзюдо в Военно-морской академии США


Рекомендуем почитать
Британские интеллектуалы эпохи Просвещения

Кто такие интеллектуалы эпохи Просвещения? Какую роль они сыграли в создании концепции широко распространенной в современном мире, включая Россию, либеральной модели демократии? Какое участие принимали в политической борьбе партий тори и вигов? Почему в своих трудах они обличали коррупцию высокопоставленных чиновников и парламентариев, их некомпетентность и злоупотребление служебным положением, несовершенство избирательной системы? Какие реформы предлагали для оздоровления британского общества? Обо всем этом читатель узнает из серии очерков, посвященных жизни и творчеству литераторов XVIII века Д.


Средневековый мир воображаемого

Мир воображаемого присутствует во всех обществах, во все эпохи, но временами, благодаря приписываемым ему свойствам, он приобретает особое звучание. Именно этот своеобразный, играющий неизмеримо важную роль мир воображаемого окружал мужчин и женщин средневекового Запада. Невидимая реальность была для них гораздо более достоверной и осязаемой, нежели та, которую они воспринимали с помощью органов чувств; они жили, погруженные в царство воображения, стремясь постичь внутренний смысл окружающего их мира, в котором, как утверждала Церковь, были зашифрованы адресованные им послания Господа, — разумеется, если только их значение не искажал Сатана. «Долгое» Средневековье, которое, по Жаку Ле Гоффу, соприкасается с нашим временем чуть ли не вплотную, предстанет перед нами многоликим и противоречивым миром чудесного.


Польская хонтология. Вещи и люди в годы переходного периода

Книга антрополога Ольги Дренды посвящена исследованию визуальной повседневности эпохи польской «перестройки». Взяв за основу концепцию хонтологии (hauntology, от haunt – призрак и ontology – онтология), Ольга коллекционирует приметы ушедшего времени, от уличной моды до дизайна кассет из видеопроката, попутно очищая воспоминания своих респондентов как от ностальгического приукрашивания, так и от наслоений более позднего опыта, искажающих первоначальные образы. В основу книги легли интервью, записанные со свидетелями развала ПНР, а также богатый фотоархив, частично воспроизведенный в настоящем издании.


Уклоны, загибы и задвиги в русском движении

Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.


Топологическая проблематизация связи субъекта и аффекта в русской литературе

Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .


Ванджина и икона: искусство аборигенов Австралии и русская иконопись

Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.