Воинская культура Японии: боевые искусства, мифы и история - [40]
Про полководца Ода Нобунага существует история, в которой к нему явились с подарками мастера рэнга Сёха и Сёсицу Синдзэн, Сёха преподнес Нобунага на подносе два развернутых веера и произнёс: «Два веера в ваших руках, и все исполнены радости. Господин Нобунага продолжил: С ними будут танцевать и играть тысячи поколений! Узнав об этом, жители Киото, старые и молодые, были так потрясены, что не могли вымолвить и слова. „Господин — такой жестокий воин, что мы думали — он будет вести себя так, как Кисо, который вошел в Киото в эпоху Дзюэй. Но он оказался необычайно галантным, не так ли? От него можно ожидать добрых дел“. Так, возликовав, говорили люди, и вздыхали с облегчением»[417].
В этом отрывке мы уже видим, как искусство складывать стихи становится признаком образованности воинов и новой воинской аристократии.
Поскольку дзэн пользовался покровительством со стороны сёгуната и различных даймё, то его распространение и популярность среди воинов заметно увеличивалась. Несмотря на рост количества дзэнских монастырей, они не включались в политическое противостояние или в борьбу за владения. В отличие от больших монастырских центров, ставших военными крепостями с собственными армиями монахов, дзэнские монастыри никогда не собирали армии сохэев и не выступали против феодалов. Во многом причина этого скрыта в самой антиинституциональной природе дзэн-буддизма, отвергавшей строгие доктрины и сосредоточенной на индивидуальной практике и пути к просветлению. Подобный подход стал причиной тесной взаимосвязи дзэн-буддизма с боевыми искусствами, а также с неоконфуцианством Ван Янмина, ставившем во главу угла личное самосовершенствование. Мастера дзэн и мастера боевых искусств это выдающиеся индивидуалисты, служившие в качестве наставников или советников правителей. Одним из советников сёгуна Токугава Иэясу был дзэнский монах Судэн, ведавший всей документацией по международным делам[418]. Судэн в молодости был воином и прославился тем, что принёс с поля боя головы трёх противников, когда Иэясу разрешил построить храм для Судэна, то он приказал украсить его знамя тремя звездами в честь доблести бывшего воина[419].
Среди известных мастеров боевых искусств на службе сёгуна Токугава Иэясу выделялись Ягю Мунэнори и Хат-тори Хандзо Масанари. Хаттори Хандзо служил у Иэясу в качестве ниндзя и за свою доблесть и способности получил прозвище Хандзо-дьявол. Положение Хаттори среди вассалов Иэясу заметно укрепилось с тех пор, как ниндзя Ига и Кога помогли будущему сёгуну безопасно пройти через полные разбойников горы и леса и соединиться со своей армией. Такой путь был выбран потому, что все дороги в родную провинцию Микава из г. Сакаи, где находился в 1582 году Токугава, были заняты войсками охотившегося за Иэясу Акэти Мицухидэ, взбунтовавшегося против Ода Нобунага и убившего его[420]. Из ниндзя сопровождавших его, Токугава приказал составить специальный отряд «Ига-гуми» («отряд из Ига»), которым командовал Хаттори Хандзо. За осаду крепости Одавара в 1590 году Хаттори получил от господина поместье в провинции Тотоми с годовым доходом 8000коку, позже в том же году ему было пожаловано званиехатамото(«прямой вассал») и усадьба около западных ворот замка Эдо[421]. Хаттори был назначен начальником секретной службыомицу, о чем сохранилось множество легенд[422]. Другой известный мастер боевых искусств появился на службе у Токугава Иэясу в качестве учителя фехтования. Прослышав о мастерстве Ягю Мунэёси, Токугава пригласил его к себе и приказал своим воинам атаковать его, но всякий раз мастер уверенно отражал нападения, уходя с линии атаки и обезоруживая противников[423]. Тогда Иэясу лично атаковал безоружного мастера, но тот «вывернулся и отвел удар, схватив меч за рукоять», после чего слегка ударил Токугаву кулаком в грудь, Иэясу сказал: «Я восхищен! Вы победили»[424]. Токугава попросил Мунэёси остаться у него на службе, но тот, сославшись на свою старость, отказался и послал вместо себя своего сына Мунэнори, ставшего одним из самых выдающихся мастеров в истории Японии. Мунэнори прославился в 1603 г. в битве при Сэкигахара и штурме Осакского замка, находясь там в качестве телохранителя Иэясу. За свою службу он был возведён в ранг даймё[425]. Ягю Мунэнори служил в качестве наставника фехтования трём сёгунам династии Токугава: Иэясу, Хидэтада и Иэмицу, был назначенсомэцукэ— главой тайной полиции сёгуната, осуществляющей надзор за деятельностью князей[426]. Оба мастера, служивших у Токугава, оставили после себя сочинения по теории и практике своих боевых искусств: Хаттори Хандзо Масанари, считается, дополнил писание своего отца, переданное ему вместе с подтверждающим дипломоммэндзё— эта книга известна под названием «Нинпидэн» («Тайная передача знаний ниндзя»); Ягю Мунэнори стал автором «Хэйхо кадэн сё» («Книга о семейной традиции искусства фехтования мечом»). Сочинение Ягю Мунэнори «Хэйхо кадэн сё» состоит из двух частей. Первая часть включает один свиток, оригинальное название которого «Синкагэ-рю хэйхо-но сё» («Книга по искусству фехтования мечом школы Синкагэ-рю»), позднейшее название «Синрикё» («Мост подношения туфли») этому свитку дал Ягю Мунэнори. Автором первого свитка является основатель школы Синкагэ-рю Камиидзуми Хидэцуна, он вручил свиток своему лучшему ученику Ягю Мунэёси, который, в свою очередь, передал его своему сыну — Ягю Мунэнори. Вторая часть книги состоит из двух свитков написанных Ягю Мунэнори: «Сэцунинто» («Меч, несущий смерть») и «Кацунинкэн» («Меч, дарующий жизнь»).
Из этой книги читатель узнает, что реальная жизнь кельтских народов не менее интересна, чем мифы, которыми она обросла. А также о том, что настоящие друиды имели очень мало общего с тем образом, который сложился в массовом сознании, что в кельтских монастырях создавались выдающиеся произведения искусства, что кельты — это не один народ, а немалое число племен, объединенных общим названием, и их потомки живут сейчас в разных странах Европы, говорят на разных, хотя и в чем-то похожих языках и вряд ли ощущают свое родство с прародиной, расположенной на территории современных Австрии, Чехии и Словакии…Книга кельтолога Анны Мурадовой, кандидата филологических наук и научного сотрудника Института языкознания РАН, основана на строгих научных фактах, но при этом читается как приключенческий роман.
Настоящее издание продолжает публикацию избранных работ А. В. Михайлова, начатую издательством «Языки русской культуры» в 1997 году. Первая книга была составлена из работ, опубликованных при жизни автора; тексты прижизненных публикаций перепечатаны в ней без учета и даже без упоминания других источников.Настоящее издание отражает дальнейшее освоение наследия А. В. Михайлова, в том числе неопубликованной его части, которое стало возможным только при заинтересованном участии вдовы ученого Н. А. Михайловой. Более трети текстов публикуется впервые.
Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.
Источник: "Памятники средневековой латинской литературы X–XII веков", издательство "Наука", Москва, 1972.
Доклад, прочитанный 6 сентября 1999 года в рамках XX Международного конгресса “Семья” (Москва).
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.