Воинская культура Японии: боевые искусства, мифы и история - [40]

«Ни раем, ни адом

Меня уже не смутить,

И в лунном сиянье

Стою непоколебим, —

Ни облачка на душе…»[416].

Про полководца Ода Нобунага существует история, в которой к нему явились с подарками мастера рэнга Сёха и Сёсицу Синдзэн, Сёха преподнес Нобунага на подносе два развернутых веера и произнёс: «Два веера в ваших руках, и все исполнены радости. Господин Нобунага продолжил: С ними будут танцевать и играть тысячи поколений! Узнав об этом, жители Киото, старые и молодые, были так потрясены, что не могли вымолвить и слова. „Господин — такой жестокий воин, что мы думали — он будет вести себя так, как Кисо, который вошел в Киото в эпоху Дзюэй. Но он оказался необычайно галантным, не так ли? От него можно ожидать добрых дел“. Так, возликовав, говорили люди, и вздыхали с облегчением»[417].

В этом отрывке мы уже видим, как искусство складывать стихи становится признаком образованности воинов и новой воинской аристократии.

Поскольку дзэн пользовался покровительством со стороны сёгуната и различных даймё, то его распространение и популярность среди воинов заметно увеличивалась. Несмотря на рост количества дзэнских монастырей, они не включались в политическое противостояние или в борьбу за владения. В отличие от больших монастырских центров, ставших военными крепостями с собственными армиями монахов, дзэнские монастыри никогда не собирали армии сохэев и не выступали против феодалов. Во многом причина этого скрыта в самой антиинституциональной природе дзэн-буддизма, отвергавшей строгие доктрины и сосредоточенной на индивидуальной практике и пути к просветлению. Подобный подход стал причиной тесной взаимосвязи дзэн-буддизма с боевыми искусствами, а также с неоконфуцианством Ван Янмина, ставившем во главу угла личное самосовершенствование. Мастера дзэн и мастера боевых искусств это выдающиеся индивидуалисты, служившие в качестве наставников или советников правителей. Одним из советников сёгуна Токугава Иэясу был дзэнский монах Судэн, ведавший всей документацией по международным делам[418]. Судэн в молодости был воином и прославился тем, что принёс с поля боя головы трёх противников, когда Иэясу разрешил построить храм для Судэна, то он приказал украсить его знамя тремя звездами в честь доблести бывшего воина[419].

Среди известных мастеров боевых искусств на службе сёгуна Токугава Иэясу выделялись Ягю Мунэнори и Хат-тори Хандзо Масанари. Хаттори Хандзо служил у Иэясу в качестве ниндзя и за свою доблесть и способности получил прозвище Хандзо-дьявол. Положение Хаттори среди вассалов Иэясу заметно укрепилось с тех пор, как ниндзя Ига и Кога помогли будущему сёгуну безопасно пройти через полные разбойников горы и леса и соединиться со своей армией. Такой путь был выбран потому, что все дороги в родную провинцию Микава из г. Сакаи, где находился в 1582 году Токугава, были заняты войсками охотившегося за Иэясу Акэти Мицухидэ, взбунтовавшегося против Ода Нобунага и убившего его[420]. Из ниндзя сопровождавших его, Токугава приказал составить специальный отряд «Ига-гуми» («отряд из Ига»), которым командовал Хаттори Хандзо. За осаду крепости Одавара в 1590 году Хаттори получил от господина поместье в провинции Тотоми с годовым доходом 8000коку, позже в том же году ему было пожаловано званиехатамото(«прямой вассал») и усадьба около западных ворот замка Эдо[421]. Хаттори был назначен начальником секретной службыомицу, о чем сохранилось множество легенд[422]. Другой известный мастер боевых искусств появился на службе у Токугава Иэясу в качестве учителя фехтования. Прослышав о мастерстве Ягю Мунэёси, Токугава пригласил его к себе и приказал своим воинам атаковать его, но всякий раз мастер уверенно отражал нападения, уходя с линии атаки и обезоруживая противников[423]. Тогда Иэясу лично атаковал безоружного мастера, но тот «вывернулся и отвел удар, схватив меч за рукоять», после чего слегка ударил Токугаву кулаком в грудь, Иэясу сказал: «Я восхищен! Вы победили»[424]. Токугава попросил Мунэёси остаться у него на службе, но тот, сославшись на свою старость, отказался и послал вместо себя своего сына Мунэнори, ставшего одним из самых выдающихся мастеров в истории Японии. Мунэнори прославился в 1603 г. в битве при Сэкигахара и штурме Осакского замка, находясь там в качестве телохранителя Иэясу. За свою службу он был возведён в ранг даймё[425]. Ягю Мунэнори служил в качестве наставника фехтования трём сёгунам династии Токугава: Иэясу, Хидэтада и Иэмицу, был назначенсомэцукэ— главой тайной полиции сёгуната, осуществляющей надзор за деятельностью князей[426]. Оба мастера, служивших у Токугава, оставили после себя сочинения по теории и практике своих боевых искусств: Хаттори Хандзо Масанари, считается, дополнил писание своего отца, переданное ему вместе с подтверждающим дипломоммэндзё— эта книга известна под названием «Нинпидэн» («Тайная передача знаний ниндзя»); Ягю Мунэнори стал автором «Хэйхо кадэн сё» («Книга о семейной традиции искусства фехтования мечом»). Сочинение Ягю Мунэнори «Хэйхо кадэн сё» состоит из двух частей. Первая часть включает один свиток, оригинальное название которого «Синкагэ-рю хэйхо-но сё» («Книга по искусству фехтования мечом школы Синкагэ-рю»), позднейшее название «Синрикё» («Мост подношения туфли») этому свитку дал Ягю Мунэнори. Автором первого свитка является основатель школы Синкагэ-рю Камиидзуми Хидэцуна, он вручил свиток своему лучшему ученику Ягю Мунэёси, который, в свою очередь, передал его своему сыну — Ягю Мунэнори. Вторая часть книги состоит из двух свитков написанных Ягю Мунэнори: «Сэцунинто» («Меч, несущий смерть») и «Кацунинкэн» («Меч, дарующий жизнь»).