Воинская культура Японии: боевые искусства, мифы и история - [33]

Шрифт
Интервал

. А в 1571 году они уже сами были вынуждены защищаться от войск Ода Нобунага. Энрякудзи вступил в союз с кланами Асаи и Асакура, но потерпел поражение, в результате которого войска Ода сожгли 3000 построек и убили около 1.600 монахов[339]. Наиболее упорное сопротивление войскам Ода Нобунага оказали приверженцы школы Истинной Чистой земли (икко), оборонявшие храмовый город Исияма. Впервые войска Ода были разбиты в 1570 годы при попытке разрушить Исияма, впоследствии приверженцы икко одерживали победы в 1571, 1573, 1574 и 1576 годах. Под предлогом мирных переговоров Ода убил около 40 тысяч последователей икко в провинции Овари и еще столько же в Хокурику[340]. Комплекс Исияма сдался лишь в 1580 году. Столь долгое сопротивление Исияма Хонгандзи войскам Ода Нобунага стало возможным благодаря удачно заключавшимся союзам с самурайскими кланами Миёси, Роккаку, Асакура, Адзай, Такэда, Мори и с полководцами Уэсуги Кэнсин, Араки Мурасигэ и Мацунага Хисахидэ[341]. Кроме того, воины Исиямы были хорошо вооружены, среди них были даже отряды стрелков из аркебуз. Настоятель Кэннё Коса был вынужден согласиться на переговоры о капитуляции, когда потерял основных союзников, а флот Мори перестал доставлять провизию и вооружение[342]. Другим монастырём, оказавшимся разрушенным в тот период стал монастырь секты Сингон Нэгородзи. В Нэгоро, Сайга и Кунитомо было налажено производство аркебуз и местные монастыри поставляли воинов-монахов вооруженных аркебузами в качестве наемников[343]. Отряды сохэев с аркебузами воевали на стороне Ода Нобунага[344]. Однако в 1579 году отряды Ода совершили карательную экспедицию против сингонских монахов горы Коя, убив 1383 человека[345]. После смерти Нобунага борьбу против сингонских монахов продолжил Тоётоми Хидэёси, который в 1585 году, наконец, сумел расправиться с монахами-стрелками из Нэгоро[346].

Воины-монахи под монашеской одеждой носили доспехи, голову покрывали капюшоном, предпочитали использовать в бою нагината, длинные двуручные мечинодатии аркебузы. Среди известных сохэев в истории Японии выделяется Мусасибо Бэнкэй — вассал полководца Минамото-но Ёсицунэ. Бэнкэй был монахом с горы Хиэй, на которой располагался монастырь секты Тэндай. Бэнкэй почитался как один из основоположников искусстваниндзюцуи, в частности, метода маскировки под монахаямабуси[347].

Буддизм оказал большое влияние на воинскую поэзию. Именно благодаря монахам поэзия, до этого культивировавшаяся придворной аристократией, начала проникать в самурайское сословие.

Среди таких монахов-поэтов был и великий Сайгё. Про Сайгё Вера Маркова сообщает, что он принадлежал к знатному воинскому роду Сато, а мать Сайгё происходила из рода Минамото, в результате чего семья поэта была связана как с военными феодалами, так и со старой придворной аристократией[348]. В юности Сайгё занимал церемониально-декоративную должность в гвардии, охранявшей императорский дворец. Среди стихотворений Сайгё есть и стихотворения на воинскую тему:

«Меч при жизни любил…
Гонят теперь взбираться
По веткам Древа мечей.
Заграды рогатые копья,
Щетинясь, впиваются в грудь»[349].

«Клинком закаленным
Меча с когтями железными,
Не зная пощады,
Тело разрубят наискось,
Кромсают… Какая скорбь!»[350].

Сайге застал при своей жизни войну между воинскими родами Тайра и Минамото, закончившуюся разгромом Тайра. У Сайгё из рода Тайра было много друзей и знакомых, под впечатлением от смерти которых он сочинил стихотворения, представив как через горы Сидэ-но яма («ведущие в смерть»), являвшиеся по одному из поверий путем в потусторонний мир, идут несметные полчища убиенных воинов: «По всей стране воины встают на брань, и нет такого места, будь то на западе или востоке, на севере или юге, где не шли бы сражения. Страшно слышать, какое множество людей погибает! Даже не верится, что это правда. Увы! Из-за чего же возгорелась распря? Бедственные времена! — помыслил я.

Сидэ-но яма.
Идут несметные полчища
Через Горы смерти.
И все не видно конца!
Растет число убиенных…»[351]

«Ныне одни лишь воины толпами движутся в запредельную страну мертвых через Сидэ-но яма. Им незачем страшиться горных разбойников. Великое утешение, случись это в нашем мире! Довелось мне слышать, как воины переплавляются через реку на плоту из боевых коней, — кажется, то было в битве на реке Удзи. Вспомнив это, сложил я:

Как разлилась широко
Река в горах Сидэ-но яма.
Там воины тонули,
И даже плот из боевых коней
Их донести до берега не мог».[352]

В эпоху Хэйан, когда вокруг родов Тайра и Минамото формировался класс самураев, наибольшее влияние приобрели буддийские секты Тэндай и Сингон. Эти школы относят к эзотерическим школам буддизма, другой отличительной особенностью стало то, что впервые в истории Японии их основали японцы. Школа Тэндай («Опора неба») основана Сэйтё (известен также под посмертным именем Дэнгё-Дайси, 768—822). Центром школы Тэндай стала гора Хиэй и монастырь Энрякудзи. Школу Сингон («Школа истинных слов») основал Кукай (известен также под посмертным именем Кобо-Дайси, 774—835) в 806 году. Центром школы Сингон становится гора Коя и монастырь Конгобудзи.


Рекомендуем почитать
Британские интеллектуалы эпохи Просвещения

Кто такие интеллектуалы эпохи Просвещения? Какую роль они сыграли в создании концепции широко распространенной в современном мире, включая Россию, либеральной модели демократии? Какое участие принимали в политической борьбе партий тори и вигов? Почему в своих трудах они обличали коррупцию высокопоставленных чиновников и парламентариев, их некомпетентность и злоупотребление служебным положением, несовершенство избирательной системы? Какие реформы предлагали для оздоровления британского общества? Обо всем этом читатель узнает из серии очерков, посвященных жизни и творчеству литераторов XVIII века Д.


Средневековый мир воображаемого

Мир воображаемого присутствует во всех обществах, во все эпохи, но временами, благодаря приписываемым ему свойствам, он приобретает особое звучание. Именно этот своеобразный, играющий неизмеримо важную роль мир воображаемого окружал мужчин и женщин средневекового Запада. Невидимая реальность была для них гораздо более достоверной и осязаемой, нежели та, которую они воспринимали с помощью органов чувств; они жили, погруженные в царство воображения, стремясь постичь внутренний смысл окружающего их мира, в котором, как утверждала Церковь, были зашифрованы адресованные им послания Господа, — разумеется, если только их значение не искажал Сатана. «Долгое» Средневековье, которое, по Жаку Ле Гоффу, соприкасается с нашим временем чуть ли не вплотную, предстанет перед нами многоликим и противоречивым миром чудесного.


Польская хонтология. Вещи и люди в годы переходного периода

Книга антрополога Ольги Дренды посвящена исследованию визуальной повседневности эпохи польской «перестройки». Взяв за основу концепцию хонтологии (hauntology, от haunt – призрак и ontology – онтология), Ольга коллекционирует приметы ушедшего времени, от уличной моды до дизайна кассет из видеопроката, попутно очищая воспоминания своих респондентов как от ностальгического приукрашивания, так и от наслоений более позднего опыта, искажающих первоначальные образы. В основу книги легли интервью, записанные со свидетелями развала ПНР, а также богатый фотоархив, частично воспроизведенный в настоящем издании.


Уклоны, загибы и задвиги в русском движении

Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.


Топологическая проблематизация связи субъекта и аффекта в русской литературе

Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .


Ванджина и икона: искусство аборигенов Австралии и русская иконопись

Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.