Вещие сны - [13]

— Да только всё идёт совсем не так, как я рассчитывал, — добавил он и почесал в затылке. — Как думаешь, чем можно увлечь женщин такого типа?

И по сей день Хосотани жалеет, что не ответил ему напрямую: мол, такие женщины не для тебя, старина. Сделай он это тогда, возможно, поговорить с Косуги теперь было бы куда проще. Но он вместо этого зачем-то решил друга подбодрить:

— Ну, пожалуй, нужно просто постараться показать ей свои чувства.

А сам довольно скоро начал сближаться с Киёми тайком от Косуги. Несколько раз посетил тот клуб уже в одиночку — и начал забрасывать удочку. Его наживку эта рыбка проглотила на удивление легко.

— Я с первой встречи поняла, что мы с тобой одного моля ягодки, — призналась она после того, как они впервые пошли в отель и переспали.

Косуги, конечно, этой тайной связи совершенно не замечал. А недавно даже похвастался Хосотани по телефону:

— Похоже, у нас с ней начинает что-то складываться.

Киёми тем не менее насчёт этого лишь пожимала плечами:

— Да ничего не изменилось. Для меня он просто один из клиентов, и всё.

Он повторял себе, что должен рассказать другу правду как можно скорее, но продолжал тянуть время.

И всё-таки пора уже с этим покончить.

Он набрал на мобильнике номер, нажал на «вызов».

Трубку сняли почти сразу, всего через пару гудков.

— Да, слушаю! — ответил какой-то мужчина. Но совсем не Косуги.

— Э-э… Разве это не дом господина Косуги?

— Да, это его дом, но… Эй, Хосотани? Ты, что ли?

Манера речи была очень знакомой.

— Как? Ямасита? А ты что там делаешь?

— Да он оставил мне на автоответчике сообщение: попросил за домом последить, пока сам в отъезде. Заняться тут особо нечем, так что сижу помираю со скуки. Просто здорово, что ты позвонил! Давай, приезжай и ты! Где ты сейчас?

— Поймал такси на Седьмой кольцевой, еду на север.

— Хватай таксиста за обе руки и сворачивай резко влево. Я тебя жду! Выпивки тут до чёртиков, посидим в кои-то веки, как в молодости! — Ямасита выпалил всё это, не дав Хосотани опомниться, и тут же повесил трубку.

«Ну, что с ним поделаешь? Придётся посидеть» — подумал Хосотани, убирая мобильник в карман.

— Господин водитель, я прошу прощения, но маршрут изменился, — сказал он. — Поехали в Кугая́му.

Косуги жил в старом, разделённом на две половины доме. Одна из них принадлежала соседям, другая, с двумя комнатами и просторной кухней-гостиной, — ему. Маленькая терраса с садом разделяла между соседями небольшой внутренний двор, создавая ощущение уединения, которым Косуги всем хвастался.

Теперь в этой квартире сидел Ямасита и ждал приезда Хосотани, потягивая пиво. В студенчестве они все вместе играли в регби. Архитектурная фирма, в которой служил Ямасита, недавно обанкротилась, и сейчас он находился в поиске новой работы.

— А Косуги уехал сегодня вечером. Закончил брать свои интервью и после работы умотал на машине куда-то в Осаку. Сказал, что завтра у него там какой-то репортаж с утра пораньше. Да уж! Быть спортивным обозревателем не так уж и весело, — проговорил Ямасита с какой-то неопределённо-мистической интонацией.

Косуги ещё в юности умел хорошо писать, поэтому, окончив вуз, так и пошёл по этой линии: стал внештатным автором какого-то издательства. Поначалу, конечно, были сложности с публикациями, но теперь его статьи и заметки печатали сразу в нескольких газетах и журналах.

По словам Ямаситы, Косуги уехал в Осаку, чтобы написать репортаж о каком-то молодёжном футбольном клубе.

В углу комнаты сидела кошка. Персидская, белая. О том, чтобы Косуги держал в доме кошку, Хосотани в жизни не слышал.

— Эта кошка кого-то из его знакомых, вроде как с недельку назад попросили его присмотреть за ней на время их отъезда. А тут ему самому срочно уехать пришлось, вот он и позвонил мне. Выходит, я не столько дом сторожу, сколько за кошкой присматриваю.

— Вот оно как…

— Никогда в жизни кошек не держал, поначалу даже не знал, что с ней делать, но оказалось, зря волновался. Эта — и тихая, и спокойная, и к туалету приучена.

— Ну и сколько он тебе платит за такую подработку?

— По пять тысяч в день, включая накладные расходы[10]. Ну, я-то здесь в основном дурака валяю, так что грех жаловаться. Безработному и такая халтурка за счастье, — добавил он со слегка вымученной улыбкой.

Потом они пустились в долгие воспоминания о студенческих годах, прихлёбывая то пиво, то виски, то саке. У подработки Ямаситы был один явный плюс: ему разрешалось пить и есть всё, что найдёт в холодильнике. А холодильник тот оказался под завязку забит огромными бутылями с пивом, и вдобавок к нему они нашли по бутылке непочатых виски и саке.

Но, видимо, оттого, что Ямасита начал пить засветло и совсем перебрал, после полуночи он уже клевал носом, а ещё через час захрапел. И, как бы ни тормошил его Хосотани, просыпаться не собирался.

«Ну вот что с ним поделаешь?..» — вздохнул Хосотани, накрыл его одеялом и встал. Сам он собрался спать в комнате на втором этаже и, выключив свет, начал подниматься по лестнице в кромешной тьме.

Он, конечно, перебрал и, едва занеся ногу над ступенькой, на секунду потерял равновесие, пошатнулся и рухнул на колени.