Вена: история города - [9]

Шрифт
Интервал

Винные погребки

Старые вкусовые пристрастия и обычаи застолья живут долго, поскольку не всегда даже осознаются. Иностранец не видит ничего особенного в том, когда ему сервируют столик в каком-нибудь приятном саду, но будет изумлен, когда столкнется с венскими правилами игры под названием хойриген[5]. Здесь — речь о «настоящем» хойригене — к столу подают только вино, и к тому же вино только двух видов: красное и белое. И название вас не должно вводить в заблуждение: начиная с 11 ноября любое молодое вино — рислинг, сильванер или велшрислинг — именуется одним словом хойригер (молодое вино). Во время сбора урожая вы можете заказывать мост[6] и всегда — газированную воду или крахэрлъ.

В настоящем хойригене никогда не держат пива и на того, кто пытается его заказать, смотрят косо. Об остальном посетитель должен заботиться сам. Он подходит к буфету, берет поднос и говорит, что ему положить. Выбор сделать не так-то просто, потому что вкусного много, а названия иностранцу, как правило, неизвестны. Эта своеобразная игра — объясниться жестами, используя все имеющиеся конечности, — неизменно заканчивается полным подносом: поджаристое мясо, кровяные и ливерные колбаски, цыпленок по-венски и рулька. Ваш выбор наверняка не одобрит диетолог. И все это довершают отменные соусы и подливки, а также (по желанию) хлебные клецки. Конечно, все эти грехи можно несколько искупить многочисленными салатами. По окончании процесса посетитель тащит увесистый поднос к своему столику в какой-нибудь из зальчиков прелестного заведения, а в хорошую погоду — в сад.

Порядки и обычаи гостеприимства в таких кабачках уходят корнями в далекое прошлое. Виноградари построили первые давильные прессы еще столетия назад у подножия окружающих Вену виноградных склонов, а затем здесь появились и погребки. Разрешение на занятие виноделием было семейным достоянием и передавалось по наследству. Во многих местах и по сей день хойригены принадлежат семьям, некогда занимавшимся виноделием. Истоки венского виноделия восходят к временам древних римлян, производивших вино и торговавших им. Но легализировал торговлю этим благородным нектаром кайзер Иосиф II лишь в 1784 году. Наступил золотой век виноделия, а крестьяне быстро распространили дарованное им право на торговлю тем, что утоляло не только жажду, но и голод, благо смекнуть это было нетрудно. Указ кайзера прежде всего был направлен на обустройство постоялых дворов, но при этом разрешал мелким виноделам продавать вино, которое допускалось закусывать «принесенной с собой едой». Постоялый двор — это дом для гостей и, по логике винодела, — это место, где подают к столу лучшее, что приготовлено на кухне, а если же в заведении не обслуживают, то это не дом для гостей и не постоялый двор. Противоречие разрешилось компромиссом: все, приготовленное на кухне, доносили лишь до буфетной стойки, где гость сам выбирал, что хочет, расплачивался и забирал еду с собой, а поскольку он сам доносил ее до стола, то считалось, что он закусывает «принесенной с собой едой».

Вполне естественно, что погребки быстро разрослись и превратились в большие таверны на нижнем этаже, столы и скамьи переместились и на прилегающие террасы в саду. Но в целом мало что изменилось, это были все те же кабачки, только побольше размером.

Однако в последнее время подобные гастрономические винодельческие заведения становятся все менее выгодными. Только последние из могикан среди старейших династий виноделов могут нынче держаться на плаву. Число настоящих производителей вина в Вене постоянно сокращается: в 1950-е годы их оставалось 80, а сейчас насчитывается лишь 13. Несмотря на это, сегодня 700 кабачков числятся хойригенами, и среди них есть 60–70 таких, чьи владельцы носят известные в отрасли имена. Фамилии Вольф, Хубер, Майер, Брейер или Фигльмюллер на слуху и по сей день. Вот только поскольку дети страшатся трудностей семейного бизнеса, то остается лишь надеяться на подрастающих внуков: быть может, они станут истинными виноделами.

А вот где найти настоящий хойриген, знают лишь венцы. И говорят, что вовсе не в Гринцинге, куда автобусами возят толпы туристов лишь затем, чтобы они наспех ознакомились со стандартным мероприятием и тут же проследовали дальше по маршруту. Настоящие хойригены — это нечто совершенно иное и находятся они на границе с Венским лесом, даже, скорее, в Нойштифт-ам-вальде, быть может, над Дунаем. И атмосфера здесь совсем другая, здесь сидят местные жители, беседуют на иногда совершенно удивительном диалекте и слушают народную музыку. И в таких местах еще можно ощутить истинно венское радушие и уют, которых почти не дано почувствовать в обычной жизни постоянно живущему в Вене иностранцу.

Глава четвертая

Мир кофеен

Любимая кофейня есть почти у каждого венца. Так, тому, кто хочет со мной встретиться, известно, что я, наверняка не задумываясь, назначу встречу в кафе Шварценберг. Но и я, договариваясь о рандеву, всегда заранее знаю, что представители мира искусств из Иозефштадта позовут меня в «Айлее», служащие мэрии предпочитают встречаться в «Слуке», под сводами аркады ратуши, живущие в центре города чехи, как правило, собираются в «Гавелке», на одной из улочек рядом с Грабеном. А всем, кто пока не решил, отнести ли себя к снобам или к чехам, рекомендуется выбирать любимое кафе Томаса Бернхарда «Бройнерхоф» во Внутреннем городе.


Рекомендуем почитать
Эпоха завоеваний

В своей новой книге видный исследователь Античности Ангелос Ханиотис рассматривает эпоху эллинизма в неожиданном ракурсе. Он не ограничивает период эллинизма традиционными хронологическими рамками — от завоеваний Александра Македонского до падения царства Птолемеев (336–30 гг. до н. э.), но говорит о «долгом эллинизме», то есть предлагает читателям взглянуть, как греческий мир, в предыдущую эпоху раскинувшийся от Средиземноморья до Индии, существовал в рамках ранней Римской империи, вплоть до смерти императора Адриана (138 г.


Ядерная угроза из Восточной Европы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Очерки истории Сюника. IX–XV вв.

На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.


Древние ольмеки: история и проблематика исследований

В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.


О разделах земель у бургундов и у вестготов

Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.


Ромейское царство

Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.


Париж: анатомия великого города

Париж не оставляет равнодушным. На протяжении своей долгой истории этот город был и тюрьмой, и раем, и сущим адом, олицетворением революции и террора, воплощением флирта и соблазна, гастрономической Меккой и пристанищем для эмигрантов со всего света. И конечно же, у столь разноликого города должна была быть — и есть — не только официальная, но и тайная история, история городской жизни, протекающей за фешенебельными фасадами и на темных улочках, вдали от праздничного блеска, глянца и мишуры. Это город свободы и тайны, город приключений, город скрытых смыслов, которые раскрывает для вас книга Эндрю Хасси.


Рим: история города

Определение «Вечный город» подходит Риму как нельзя лучше. Этот город действительно вечен: несмотря на свой более чем почтенный возраст, он — не только и не столько памятник минувшим эпохам, сколько живой город, удивительно органично объединяющий прошлое с настоящим. Если Париж стоит мессы, по ставшему крылатым выражению Генриха IV, то Рим, безусловно, стоит того, чтобы снова и снова поверять встречами с ним умозрительные образы, запечатленные в сознании. Добро пожаловать в Рим!


Эдинбург. История города

Королевский замок на вершине скалы, у подножия которой когда-то колыхалось озеро нечистот, а ныне радует глаз зеленью обширный парк. Длинная улица, известная как Королевская миля и соединяющая замок с дворцом Холируд, обителью Марии Стюарт. Принсес-стрит с ее многочисленными магазинами. Роуз-стрит, которую иначе называют улицей пабов, вечно оживленная Грассмаркет, холм Кэлтон-Хилл с памятником Нельсону, обсерваторией и «северным Парфеноном» — колоннадой в честь побед герцога Веллингтона… Все это Эдинбург, столица Шотландии и настоящий город-памятник, словно застывший во времени и все же удивительно живой и всегда прекрасный — в типичную шотландскую морось и, конечно, в лучах солнца.


Барселона: история города

Собор Святого Семейства и всегда многолюдная Рамблас. Парк Гюэль, один из шедевров великого Гауди, и соперничающие друг с другом великолепные дома на Пассейч де Грасия. Геометрическая сетка квартала Эйшампле, бесчисленные ресторанчики и кафе Готического квартала, величественнный Монтжуик и знаменитый стадион «Камп Ноу»… Всё это — Барселона, столица, сердце и живой символ Каталонии, «тёплый город у теплого моря», город Пабло Пикассо и Жоана Миро, Антонио Гауди и Хосепа Льимоны, город типично испанский — и совсем непохожий на другие города Испании. Добро пожаловать в Барселону!