Вавилонская башня. Крушение - [38]

— Я понимаю, вы не очень ладите, — пытался урезонить Александр своего подопечного, — вы ссоритесь, мы тоже ссоримся дома и говорим друг другу обидные слова, но тут совсем другое. Речь идет об очень важном решении.

— Вот вы и прислушайтесь к тому, что я вам говорю, а не отмахивайтесь, как от назойливой мухи. Поймите, я пытаюсь помочь вам, как вы помогли мне.

— Ну, спасибо. Это ваше окончательное слово? — спросил Александр и встал.

Он был в недоумении и растерянности, потому что не ждал такого. Что ему теперь делать: слушаться? Или поступать по-своему? А если по-своему, то зачем вообще было приезжать? Ведь говорила же ему Сандра, что это их личное дело, и оно никого не касается...

— Да, это мое последнее и окончательное слово, обжалованию оно не подлежит, — твердо заявил Клементину и тоже встал. — Я запрещаю вам жениться на моей дочери.

— Теперь я понимаю, почему Сандра вас терпеть не может, — сказал Александр. — И я вас тоже не хочу больше видеть. Вот деньги, остальное меня не интересует.

Александр расплатился и пошел к машине, а Клементину, насмешливо прищурившись, смотрел ему вслед.

«Так тебя и удержишь! — вздохнул он. — Вы все благовоспитанные, когда вас по шерстке гладят».

Обернувшись, он увидел рядом с собой Жаманту.

— А ты откуда взялся? — сердито спросил он. — Ты что, подслушал наш разговор?

— Жаманта слышал. Жаманта все слышал, — закивал тот.

— Значит, будешь свидетелем, что я предупреждал этого дурня! — С чувством сказал Клементину и направился к дому.

Ну и разговор! Александру нужна была моральная поддержка, и он решил повидать Энрики. Брат много легче относился ко всем правилам и условностям, и поэтому в критических ситуациях вроде сегодняшней Александру после разговора с Энрики становилось легче. Он надеялся на дружеский совет, одобрение, поддержку.

Но брата в кабинете не оказалось.

— У него совещание, неизвестно, когда оно кончится, — сказала Анжела.

Она, как всегда, сидела за компьютером, как всегда, великолепно выглядела, хотя, может быть, была немного усталой, во всяком случае, озабоченной.

— Как у тебя дела? — спросила Анжела, почувствовав, что Александр пришел неспроста, что ему необходимо поделиться.

— Посмотри, как тебе, — задал он вопрос вместо ответа и протянул коробочку.

Анжела открыла и залюбовалась красивым кольцом.

— Прелесть, просто прелесть, — искренне одобрила она и вопросительно посмотрела на молодого человека.

— Я собираюсь обручиться. — Сказал он. — Это моей невесте.

— И кто же твоя избранница? — осведомилась Анжела.

Ей стало вдвойне любопытно, потому что она была наслышана о скоропалительном романе Александра с подавальщицей из кафе, и тут вдруг помолвка... Интересно, кто же сумел увлечь Александра на путь женитьбы?

— Сандра да Силва, — ответил Александр. — Она работает здесь, в Центре, совсем неподалеку.

— В кафе? — не веря своим ушам, переспросила Анжела.

— В кафе, — сухо подтвердил Александр.

— Поздравляю, — сказала Анжела, и это «поздравление» вышло таким выразительным, что больше не надо было уже ничего к нему прибавлять.

— Спасибо, — так же выразительно поблагодарил Александр и вышел.

А Анжела вернулась к своему компьютеру. Вот уже в третий раз у нее не сходились цифры счетов, и она надеялась, что сейчас сойдутся.

Она даже не хотела думать, что означало бы несовпадение. Его просто не могло быть, она устала и где-то допустила ошибку.

Но цифры — упрямая вещь. Они твердили то, во что она не хотела, не могла поверить. Что было для нее хуже обвала, хуже катастрофы, хуже смерти, в конце концов.

Но она должна была принять эту правду, перевернув счета уже в десятый раз.

— Энрики снимает деньги со счета своего отца! — наконец безнадежно прошептала она. — Он его обкрадывает.

Несколько минут она сидела, опустив голову, не в силах даже представить себе, как посмотрит ему в глаза после того, как узнала про него эту постыдную тайну.

— Но на что он надеется? — продолжала размышлять она. — На мое сообщничество? На мою любовь, которая будет молчаливо его покрывать? Он же не может не понимать, что я все узнаю?

Сейчас ей предстояло принять серьезное решение. Оно было еще серьезнее, чем то, перед которым она стояла, когда сеньор Сезар предложил ей место Энрики. Тогда для нее было ясно. Она готова была даже уйти из фирмы, но вовсе не из-за чувств, а по деловым соображениям: она исполнительный директор, а не генеральный. А теперь? Что ей делать теперь? Позволить себя использовать? И за кого он ее принимает, этот Энрики?

— На семье Толедо лежит проклятие: младший сын — наркоман, которого подозревают в убийстве, средний связался с непорядочной женщиной, а старший — вор, — сказала она себе, опуская голову на руки.

Глава 15

Вот уже несколько дней Сезар добивался встречи с Лусией, но безуспешно. Он не мог застать ее по телефону, не было ее и в офисе. Наконец секретарша посочувствовала настойчивому клиенту и сообщила, что сеньора Лусия Праду уехала обедать домой. Сезар подкупил портье, который не хотел пускать его в дом, и через секунду звонил в дверь.

Лусия открыла дверь, секунду помедлила, но Сезар уже вошел, и тогда она представила: