Уникальный экземпляр: Истории о том о сём - [83]
ФИЛ
Нет!
БИ
Ты там, часом, не расстрельную команду построил?
Ф. Кс. Р.
Диана, сейчас достаточно стемнело?
Г-жа МЕРКЬЮРИ
Отвечаю: да.
Ф. Кс. Р.
Отлично. Коллинз!
Коллинз стоит у главного рубильника.
Коллинз
Давай!
Коллинз отключает освещение. Парковка погружается в полную темноту.
Ф. Кс. Р.
Отлично. Можно снять повязки.
Фил и Би снимают повязки. Кругом темно.
ФИЛ
Черт, хоть глаз выколи.
БИ
Куда смотреть-то?
ФИЛ
Где балаган, хотел бы я знать?
Ф. Кс. Р.
(кричит)
Да будет свет!
Коллинз щелкает каким-то переключателем. Парковку и всех присутствующих неожиданно заливает… море оттенков красного, синего и золотистого неонового света.
Судя по лицу миз Меркьюри, она видит что-то необыкновенно прекрасное. Рядом с ней Томми Бойер держит на руках дочку.
ТОММИ БОЙЕР
Вот это да!..
Гости, светящиеся разными цветами, смотрят в небо.
Г-жа МЕРКЬЮРИ
Что я вижу! Небесный свет!
КРУПНЫЙ ПЛАН: Фил и Би молчат; на их лицах играют огни, как в магическом шоу…
БОЛЬШОЙ ЩИТ
Гигантский Фил и гигантская Би, в яркой, выразительной подсветке, приветствуют мир, как близнецы-переростки, с высоты ночного неба. "Лучший отдых — у нас!" — воздев кверху руки, зазывают они, красивые, гостеприимные, молодые.
Этот щит великолепен. Поистине великолепен.
Би тянется к мужу и берет его за руку.
БИ
Похоже, останемся мы тут на века…
Ф. Кс. Р. слышит ее слова. Он смотрит вверх, на щит. На его лице тоже играют огни всех цветов.
>СМЕНА КАДРА:
ЭКСТ.: МОТЕЛЬ "ОЛИМП". ОКРУЖАЮЩАЯ ТЕРРИТОРИЯ. ТЕ ЖЕ
Рекламный щит загораживает собой мотель "Олимп".
А потом…
На месте пейзажа медленно ВОЗНИКАЕТ…
ОЖИВЛЕННЫЙ ПЕРЕКРЕСТОК ДОРОГ.
В пустыне планомерно вырастают здания, и каждое — своего рода жемчужина.
СИСТЕМА АККУМУЛЯЦИИ СОЛНЕЧНОЙ ЭНЕРГИИ, полностью завершенная, уходит вдаль.
Ныне Фригия — чудесный городок…
Вокруг этого примечательного щита…
Вокруг Би и Фила, которые будут приглашать многие поколения путешественников: "Лучший отдых — у нас!"
ЗАТЕМНЕНИЕ
Спросить Костаса
Ибрагим сдержал слово. По цене одной бутылки "Джонни Уокер ред лейбл" достал для Ассана две, определенно краденые, но друзей это не остановило. В ту пору американское спиртное было на вес золота, даже ценнее американских сигарет.
Позвякивая бутылками в рюкзаке, Ассан, одетый в почти новехонький синий костюм в полоску, обходил таверны портового города Пирей в поисках старпома "Беренгарии". Старпом, как было известно, ценил и вкусовые качества "Джонни Уокера" с красной этикеткой, и его воздействие на организм. Было также известно, что после погрузки "Беренгария" уйдет в Америку.
Старпома Ассан нашел в таверне "Антолис": тот лечился утренним кофе.
— У меня один пожарный матрос есть, больше не требуется, — ответил он Ассану.
— Но я знаком с устройством сухогруза. Языками владею. На все руки мастер. И бахвалиться не люблю. — Ассан улыбнулся своей незатейливой шутке; старпом — нет. — На "Деспотико" вам любой это подтвердит.
Старпом жестом подозвал паренька-официанта и заказал еще кофе.
— Ты не грек, — сказал он Ассану.
— Болгарин, — признался Ассан.
— А что у тебя за говор?
Во время войны старпом тесно сотрудничал с болгарами, но у этого были незнакомые интонации.
— Я родом из горной местности.
— Помак{76}, что ли?
— Это плохо?
Старпом помотал головой:
— Да нет. Помаки — народ спокойный, крепкий. В войну им досталось.
— В войну всем досталось, — заметил Ассан.
Молодой официант подал старпому вторую чашку кофе.
— На "Деспотико" ты давно? — поинтересовался старпом.
— Полгода уже.
— Ты потому ко мне набиваешься, что хочешь в Америке сдернуть. — Опыта старпому было не занимать.
— Я потому хочу к вам наняться, что ваше судно работает на жидком топливе. Пожарный матрос обязан проверять пузырек в трубе, а не кидать лопатой уголь. Если человек только лопатой машет, он ни на что другое не сгодится.
Старпом закурил, но Ассану сигарету не предложил.
— Пожарный матрос мне не требуется.
Ассан полез в рюкзак, зажатый между ступнями, вытащил две бутылки "Джонни Уокера" с красной этикеткой и поставил на столик рядом с утренним кофе старпома.
— Вот. Устал с собой таскать.
Спустя три дня после выхода в рейс некоторые члены экипажа стали вызывать у старпома досаду. Стюард-киприот припадал на одну ногу и нерасторопно убирал со столов. Матрос Сорианос подвирал: докладывал, что проверил шпигаты, а сам к ним не подходил. От Ясона Калимериса ушла — в который раз — жена, и его горячий нрав сделался еще более взрывным. Каждый разговор с этим парнем вырастал в перебранку, даже за игрой в домино. Зато Ассан никаких неприятностей не доставлял. Вахту нес без перекуров, то протирал клапаны, то брался за проволочную щетку и отчищал поверхности от ржавчины. В карты и в домино играл без лишнего азарта. И что важно, не мозолил глаза капитану. Капитан, по сведениям старпома, замечал все. Но Ассана не замечал.
После Гибралтара Атлантика встретила сухогруз сильным волнением. Старпом в рейсе вставал рано, совершал обход "Беренгарии", высматривал малейшие упущения. В этот день он, как всегда, поднялся на мостик, чтобы выпить кофе, который там не переводился, а потом направился в трюм. Никаких вопросов у него не возникало, пока возле топливозаправочного поста он не услышал болгарскую речь.
