Травля - [33]

— Но без фактов, конечно!

— Да, конечно, без фактов! Но я не обижаюсь на него и, знаете, я сейчас не об этом хотел сказать. Я хотел сказать, что этот человек обвиняет нас, русских, обвиняет в том, что мы неправильно живем, что мы отсталые, мерзкие, грязные, нищие люди, а он, мол, такой прогрессивный либерал. И что мы видим? Мы видим, что он изменяет своей жене. Видим, как относится к собственному отцу…

— Я знаю, что вы помогли отцу Пятого деньгами.

— Ну зачем вы это здесь произносите? Я же ему не для камеры помог. Просто, когда я увидел сюжет про отца Пятого, у меня сердце кровью стало обливаться. Настоящий русский мужик прозябает. Вы знаете, я даже позвонил этому человеку, решил поговорить с ним. Спросить, чем можно помочь. И знаете, что он мне сказал?

— И что же?

— Он сказал, что у него руки опустились после того, как сын бросил его и уехал в Москву за деньгами. Руки этого мужика опустились, когда он узнал, что мальчик, русский обыкновенный пацан, которого он всю жизнь воспитывал, стал предателем. Знаете, что он мне сказал? Золотые слова мне сказал этот человек. Можно не любить политиков, можно не любить депутатов, министров, но нельзя не любить своего президента, потому что президент — он есть отечество, а мой сын не любит свое отечество. И вы знаете, я слушал молча этого простого русского мужика, и я понял, что человек этот пьет из-за сына своего только. Пьет только потому, что его сын, его бывший сын, отцу и родине предпочитает деньги, комфорт и посольские печеньки.

— Вы знаете, лично меня эта история тоже очень оскорбила! Вот прямо очень! Оскорбила! Тоже! Когда мне утром позвонили и предложили принять участие в этой программе — я сразу согласился! Согласился потому, что почувствовал, что обязан задать всего один вопрос: а имеют ли право такие вот люди жить в нашем обществе? (Аплодисменты в студии.) Если ему так нравится Европа, где родители своих стариков сдают в дома престарелых, где у наших матерей забирают детей, чтобы после их насиловать, так, может быть, он соберет свою семью и отправится туда? (Аплодисменты.) Мы, русские, народ не злой. Не нужно сажать его за клевету на нашу страну, хотя выпороть, конечно, не мешало бы. (Аплодисменты.) Нет, давайте не будем его наказывать, но я хочу спросить: почему мы должны держать рядом с собой такую гниль? (Аплодисменты.)

— Вы знаете, — подхватил Владимир Славин, — я очень рад, что сегодняшняя беседа проходит именно в таком позитивном ключе, хотя тема и сложная. Мне нравится, что здесь не звучат никакие реваншистские заявления. Нет, все по делу. Действительно, давайте зададим вопрос господину Пятому! Если ему так не нравится наша страна, если за эти годы он не научился ее любить, так, может быть, ему действительно лучше поехать туда, где ему будет комфортнее, где на первый план выходят финансы и только потом человеческие чувства? (Аплодисменты.) Не думаю, что кто-то здесь расстроится, если мы потеряем этого, вы уж простите меня за грубость, скота! (Бурные аплодисменты.)

— Я тоже думаю, что мы должны обратиться к президенту и попросить его лишить Пятого и подобных ему предателей гражданства! (Зал встает, бурные аплодисменты.)

— Я с этим предложением полностью согласен! (Непрекращающиеся аплодисменты.) Мне кажется, что в другие времена мы могли мы и не обращать внимания на подонков, но сейчас, когда Россия со всех сторон окружена врагами, мы просто обязаны принимать меры. Более того, я уверен, что долг наш заключается в том, чтобы составить полнейший список шпионов и выслать их из страны. (Аплодисменты.) Я уверен, что наша прокуратура, наши следственные органы должны незамедлительно обратить внимание на гадину, которая пытается поднять голову внутри страны! (Аплодисменты.)

— Да-да! Мы, как патриоты, не имеем права сидеть сложа руки! И я очень рад, что наше телевидение, общественное, а значит, независимое телевидение, поднимает проблему национальных предателей, потому что если мы только упустим этот момент, если только перейдем Рубикон, то все, потеряем страну! Ведь как действуют наши враги? Они засылают такого одного, второго, третьего, пятого и начинают медленно наводить у нас смуту. Вот многие говорят, что у нас не работают заводы, что чиновники воруют, но ведь почему не работают и воруют? Разве русский мужик не работяга? Разве станет он пить, если работа есть? Правильно, не станет! А пьет он потому, что вот такие шпионы пробираются в нашу страну и отбирают у него работу, тормозят ее, палки в колеса вставляют. А чиновник, взяточник? Разве станет русский человек у русского деньги брать? Да нет, конечно! Да русский человек последнюю рубаху отдаст и очевидно же, очевидно, что взяточников разыгрывают иностранные шпионы, которые засланы сюда, чтоб очернить нас. Если бы не Запад — у нас бы вообще никогда коррупции не было! (Аплодисменты, уход на рекламу.)

Благодаря радиоружьям мы слышали, что Пятый смотрел программу молча. За сорок минут эфира он не произнес ни слова. Арина, судя по всему, прикрывала губы ладонью, голос ее дрожал.

— Антон, что теперь с нами будет? Тебя посадят? Они заведут на тебя дело?