Трактат Сатаны. История Дьявола, рассказанная им самим - [152]

Насколько я помню, никогда еще не получалось ничего хорошего, если врачи пытались убедить кого-то, что он на самом деле не Наполеон, или уговаривали другого умерить свою пылкую страсть и оставить коз в покое, поскольку ни тот, ни другой не отнесется с пониманием к вмешательству и свои личные проблемы. Он начнет ворчать и жаловаться, а ведь известно, что нет среди людей ничего более заразного, чем недовольство, оно хуже чумы и любой эпидемии, ибо недовольство с тех пор, как оно за все эти годы стало неотъемлемой частью человеческой натуры, обрело иммунитет против власти. Помимо всего прочего, не следует слишком близко общаться с наполеонами и поклонниками коз, пытаться их понять или даже попробовать поставить себя на их место и найти в этом удовольствие — опасность велика, а врачи ведь такие же люди, и через свою тень не прыгнешь.

У меня, во всяком случае, в этом отношении нет никаких иллюзий. На протяжении всей истории «улучшенного» человечества мне часто приходилось видеть, как внезапно, без предупреждения, в одно прекрасное утро сумасшедший дом захватывают умалишенные, и они под руководством д-ра Смоля и профессоре Перро[215] начинают в своем безумии заново создавать мир согласно своим прихотям. (В оригинале рассказа Э. А. По, откуда взяты эти имена, они звучат как доктор Тарр и профессор Фезер, The System of dr. Tarr and prof. Fether. В русских переводах они звучат иногда как д-р Деготь и профессор Перо. — Прим. пер.). Как хорошо, что сумасшедшие никогда не бывают единодушны в том, как именно должен выглядеть их новый, прекрасный мир, и, в конце концов, им управляет Наполеон, превращающий города в курятники, легализующий браки с козами и раздающий по утрам в специально отведенных местах венский порошок для чистки чайников, что идет на благо венской промышленности, и она выдает Наполеону богатые пожертвования, чтобы он только не начал заказывать порошок на Рейне.

Все это само по себе уже достаточно удивительно, но еще больше меня всегда удивляло, как долго держались такие системы, даже когда безобразия достигали своего пика; вразумление всегда давалось тяжело и тянулось очень долго, люди медленно приходили в себя, обращались к здравому смыслу и, полные раскаяния, возвращались под крылышко своих врачей. Лучше, а тем более совершеннее, мир от этих диких выходок никогда, естественно, не становился, но люди в результате уставали и были на грани истощения, так что правителям не составляло особого труда вновь вернуть себе власть и навести порядок, в чем оказывалась заинтересованной даже венская промышленность, так как чистящий порошок можно употреблять и для других целей и на этом здорово заработать. Идол Мамон забавляется, а мне приходится думать, как убрать весь этот мусор.

Честно говоря, мне со временем надоело, что не только Бог постоянно нарушает мои планы, но и люди никак не могут понять, о чем на самом деле идет речь, что для усовершенствования этого мира необходимо проделать еще уйму работы, а для развлечения потом найдется время, и я буду последним, кто этого не дозволит, тем более что я смогу предложить совсем простые способы и средства, которые могут вознести наслаждение до неописуемых высот, поскольку я его изобрел и успешно совершенствовал все это время.

Охотно признаюсь, что мне эти годы доставили немало радости, потому что мне нравится, когда времена неспокойные, творческие и разрушительные, ибо одно неотделимо от другого, если исход их остается неясен, и я могу поспорить со Смертью, какая из мутаций переживет селекцию и какую цену за это заплатит. Короче говоря, люблю я, когда мой мир готовит мне время от времени неожиданности, поскольку не все катится по давно проложенной накатанной колее.

Времена той поры действительно не отличались отсутствием неожиданностей, и одна из них, к моему глубокому сожалению, заключалась в том, что доброму и сильному императору, который по моим советам навел в мире порядок, наследовали другие, которые своими способностями даже отдаленно не напоминали его. Эти императоры-наследники были слабыми и глупыми и недолго пребывали у власти, ибо в сомнительных ситуациях всегда находился кто-то, давший больше денег солдатам лейб-гвардии, чтобы они в нужный момент могли позаботиться о смене власти на престоле. Помимо всего прочего, эти императоры имели очень странные имена, например Иовиан[216] или Майориан, или Олибрий, или Глицерий[217], так чего было от них ждать; я могу немного приоткрыть тайну, что имя уже предопределяет свойства и не следует называть дитя словно траву или лекарство, если хочется, чтобы оно со временем стало императором.

Я наблюдал очень внимательно за таким развитием, и постоянно получал информацию о важнейших событиях и раздумывал, следует ли мне вообще, и если да, то каким образом, вмешаться в ход истории, ведь, в конце концов, следует продумать многие вещи, если хочешь обустроить будущее. В этом отношении с прошлым дела обстоят значительно проще, это со временем поняли и люди, которые стали использовать любую представившуюся возможность, чтобы изменить собственную историю, в зависимости от того, насколько это кажется им полезным на текущий момент, причем каждый раз им было важно преподнести настоящее как, прежде всего, славное развитие прошлого: дескать, были использованы шансы для устранения ошибок и опасностей. Таким вот образом каждый раз создается новый мир, так как всего лишь по-другому расставляются события, некоторые из которых предают забвению, другие переоценивают, а третьи придумывают на потребу толпе, в результате чего мир отнюдь не становится лучше. Зато при этом возникает некое спокойствие и благодушие, ведь не нужно заботиться о действительном совершенствовании мира, хотя это и есть истинная задача людей, я был бы рад, если бы они наконец приняли этот вызов.