Трактат Сатаны. История Дьявола, рассказанная им самим - [143]

Кроули, во всяком случае, считал себя обязанным продолжать эту традицию во всех направлениях. Он создавал во многих местах новые общины, где предавались всяческим оргиям: sex & drugs, но никак не rock'n'roll, насколько я помню. Но было очень заметно, что эти ритуалы произвели на Йессе огромное впечатление, поскольку он живописал их во всех деталях и подробностях: как, например, Бафомет убивал собак и кошек на теле обнаженной женщины, и что совершалось далее. Возможно, при этом приносились и человеческие жертвы, наконец, Кроули сотворил эликсир жизни, к которому он примешивал собственное семя, хотя точный рецепт сегодня найти не удается. Йессе рассказал еще множество подобных вещей, о которых я здесь лучше умолчу.

Гораздо интереснее мне показалось то, что упомянутый Кроули находился в тесном контакте с Восточным орденом тамплиеров, и далее занимал там важное положение. На этот орден я снова натолкнулся, когда занимался изучением идеологической подоплеки национал-социализма, где тщательный анализ выявил приличную дозу оккультизма и магии, если их как следует поискать. Этот самый орден тамплиеров Востока был тесно связан с пресловутым «Обществом Туле», где не только разрабатывались идеологические основы нордического, германского, арийского общества, но и проводились эксперименты с различными наркотиками, чтобы более эффективно упражняться в магии и астрологии. Йессе не думал умалчивать о занятиях сексом, игравших там существенную роль, и, таким образом, некоторое время было потрачено им на безудержный детальный рассказ, прежде чем он вернулся к основной теме.

Если бы уже тогда, как сказал в завершение Йессе, тексты этого Кроули были тщательно проанализированы и сделаны выводы в социальной и политической сферах, то мир, возможно, был бы избавлен от великих страданий. Поэтому так важно изучить сейчас самым тщательным образом оригинальные рукописи Б. Кемпфера. Такой подход, по моему мнению, весьма дискуссионен, ибо как бы ни был отвратителен и ненормален этот Кроули (а у меня не было причин в этом сомневаться), то в этом смысле он не нес ответственности за национал-социализм и Холокост, не факт, что не будь его и его творений, до таких ужасов дело бы не дошло.

Я по-прежнему твердо убежден, что люди сами творят свою историю, даже если возможности выбора не всегда так уж велики, как этого бы хотелось. Я мог бы выразить это другими словами: социальные и исторические процессы настолько сложны и комплексны, что они всегда совершаются в некоем силовом поле действия и противодействия, а потому редко можно с известной точностью сказать, что, где и когда будет иметь последствия. В любом случае, человеческое общество — не механическая машина, в которой нужно только правильно поставить болты, чтобы в конце концов получить желаемый результат.

Полагаясь на такие надежды, многие, причем с совсем другими амбициями, терпели крах, а не только это странное «Братство по изучению Зла и его деятельности на небе и на земле». Этим я не хочу, естественно, опорочить Братство и его достопочтенных членов, отдававших с самыми добрыми намерениями в течение многих лет свои силы выполнению поставленных задач. Поэтому я ничего не сказал Йессе о своих сомнениях, потому что мне хотелось в любом случае узнать от него как можно больше, и, прежде всего, я был заинтересован в том, чтобы не упустить из поля зрения свою собственную цель.

Йессе же потратил еще некоторое время на изложение прогнозов общественного развития, при этом мне стало ясно, что он действительно твердо убежден в том, что говорит. Он непрестанно подчеркивал, что все можно предсказать, если располагать правильным алгоритмом. Все-таки Братство, в конце концов, накопило за прошедшие десятилетия и столетия достаточно информации и знаний для того, чтобы создать вот такой — правильный — алгоритм. Мне такой тезис показался смелым и рискованным, ибо он основывался на двух предпосылках: с одной стороны, необходимо действительно знать совершенно точно каждую функцию внутри такого алгоритма, а с другой — необходимо, и это главное, чтобы функции оставались неизменными с течением времени. В это мне верить не хотелось, тем более, что члены Братства полагали, будто кое-кто в мире из ведущих личностей (олицетворение Зла) располагает не только собственной волей, но и достаточным могуществом, чтобы привести эту волю в действие.

Отсюда следует, что злодей может по желанию изменять функции внутри алгоритма, во всяком случае, если признавать за ним способность к обучению. А почему не признавать за ним такой способности, если она свойственна любому достаточно интеллигентному человеку? В любом случае было бы неосторожно так недооценивать Зло или его воплощение. Но и тут я ничего не сказал, чтобы тем самым не навредить своим планам, разозлив Йессе, который так гордился своим алгоритмом.

Ночь прошла быстро, и Йессе многое еще рассказал мне из истории Братства, к тому же такие детали, которых я не слышал от Б. Кемпфера. Когда я спустя несколько дней, пребывая в одиночестве, в горах, попытался проверить их убедительность и достоверность, то я был безмерно удивлен, что ход истории можно интерпретировать совсем иначе и не так, как это делается в школьных учебниках. Не хочу и не могу сказать, что эта новая форма интерпретации убеждала больше, чем традиционная, но она, по меньшей мере, соответствовала исторически установленным событиям, хотя и предлагала другой способ их толкования и взаимосвязей, которые были не менее логичны, чем те, которые я выучил в школе. Во всяком случае, логическая конструкция сохраняла свое значение, пока существовало доверие к изначальным аксиомам. При этом, конечно, нельзя обойтись без веры, но то же самое относится и к традиционной историографии.