Теория фильмов - [59]

3.6. Выводы

В 1970-х и 1980-х годах теория фильмов переживала период огромного роста и развития. Она стала тесно ассоциироваться с британским журналом «Экран», работавшие в котором теоретики приняли ключевые компоненты французской теории в качестве основы для критического анализа фильма. В теоретических работах подчеркивался идеологический подтекст доминирующего кино, а также необходимость разработки принципов контр-кино и других контр-гегемонистских практик. В это время феминистская теория фильмов, в которой теоретические интересы «Экрана» соединялись с более выраженным чувством политической безотлагательности, стала особенно важным фокусом внимания. Это послужило моделью для последующего появления постколониальной и квир-теории, а также для более общего интереса к взаимосвязи между идентичностью и репрезентацией. На волне своего успеха теория фильмов стала более обширной, охватывая широкий круг интересов и стимулируя дискуссии о методологических приоритетах. По мере того как теория фильмов перемещалась в научное сообщество, некоторые из этих дискуссий перерастали в более масштабные вопросы, касающиеся цели теории и ее научных достоинств.

Пост-теория, 1996–2015 гг.

К концу двадцатого века теория фильмов утвердилась в качестве отдельного научного дискурса. В период, который мы подробно описали в главе 3, теория фильмов получила формальное признание, поскольку исследования фильма и медиа интегрировались в англо-американскую университетскую систему, зачастую в рамках междисциплинарного расширения традиционных гуманитарных факультетов, таких как литературный факультет. Эта институциональная структура обеспечивала важную поддержку в продвижении дисциплины, облегчая доступ к дополнительным ресурсам (например, библиотекам, архивам, площадкам для показа фильмов, помощи в проведении исследований и т. д.) и поощряя разработку более взыскательных профессиональных стандартов в этой области. Кроме того, она способствовала повышению значимости прошлых достижений, например, дискуссий, инициированных первыми теоретиками, и влияния французской теории. Эти шаги имели важное значение для подтверждения интеллектуальных достоинств теории фильмов; они привнесли в нее ощущение истории, а также целый спектр новых методов, и, в свою очередь, способствовали появлению все новых и новых каналов для дальнейших исследований.

Несмотря на общий успех теории фильмов, дилеммы, связанные с постмодернизмом в целом и с «мистификацией Сокала» в частности, вызвали новый кризис легитимности. Этот кризис касался уже не фильма как такового (как это было в случае с самыми первыми теоретиками фильма), но скорее методов реализации теории, а также интеллектуальной ценности ее целей. Со многими из этих проблем теория уже сталкивалась в процессе своего развития, но гораздо более выраженный характер они приобрели после выхода в 1996 году сборника «Пост-теория» (Post-Theory), соредакторами которого были Дэвид Бордуэлл и Ноэль Кэрролл. Эта книга повысила авторитет критиков теории и поставила под сомнение многие принципы, особенно те, которые ассоциировались с французской теорией и доминировали в теории фильмов на протяжении большей части последних двух десятилетий. Критики теории не просто оспаривали эти глубоко укоренившиеся принципы, но и предлагали целый ряд альтернативных методов, применение которых обещало исправить перегибы и заблуждения, спровоцировавшие этот недавний кризис легитимности. В этом отношении «Пост-теория» является важным инструментом, однако, позиционируя теорию и ее критиков как несопоставимых противников, она до предела повысила градус язвительности в некоторых дискуссиях.

В то время как некоторые критики призывали к полному отрицанию всей теории фильмов, «Пост-теория», в ином смысле, соответствовала более общим сдвигам, которые происходили в рамках изменения институционального и интеллектуального статуса дисциплины. Когда исследования фильма и медиа были приняты научным сообществом, теория столкнулась с серьезным экзистенциальным кризисом. Каким образом, например, могла ее политика, направленная против истеблишмента, вписаться в требования научной стандартизации? Как работа феминистских, постколониальных и квир-теоретиков — в частности их анализ власти, различий и идентичности наряду с одновременными призывами к контр-гегемонистским формам репрезентации — могла быть воспринята в условиях корпоратизации университетов и подъема анти-интеллектуализма? В какой-то степени обеспокоенность, вызванная этими обстоятельствами, совпала с растущей склонностью к интроспекции (самоанализу) и переосмыслению в рамках дисциплины. В этом отношении пост-теория необязательно знаменовала собой завершение теории. Скорее это означает, что, поскольку ученые переключили свое внимание внутрь, на формирование дисциплины и ее разнообразные недостатки, теория больше не функционирует в качестве первичного организующего принципа, уж точно не так, как это было раньше. Однако это не означает, что эта научная сфера лишена теоретического обоснования или же теоретического значения.