Через день у северного входа в Кальмарзунд капитан-лейтенант заметил большой конвой и атаковал его двумя торпедами. В результате на дно пошел шведский транспорт "Luleo". Следующие атаки были не успешны. 18 июня на лодке был получен приказ отказаться от атак в шведских водах и перейти в район Виндавы. Там 27 июля Лисин обнаружил одиночный транспорт, промахнувшись двумя торпедами всплыл и попробовал расстрелять его из орудия, но на втором выстреле произошло смещение лейнера в стволе 100-мм орудия, транспорт отвернул и приткнулся к берегу, выбросившись на камни. Скорее всего это был транспорт под наименованием "Ellen Larsen", судя по названию он также шведский .
30 июля в условиях очень малых глубин (под килем семь метров) С-7 попала торпедой в немецкий транспорт "Kathe" (1599 брт),который сразу затонул. 5 августа в районе мыса Стейнорт командир обнаружил еще один транспорт, который атаковал последней торпедой. Убедившись в промахе, Лисин решился на риск, зная, что 100-мм орудие неисправно, он пошел на транспорт с 45-мм пушкой. Стрельба велась с дистанции от одного до двух кабельтов. Хотя встреченный "финн" "Pohjanlahti" был не очень крупным – 682 брт и достаточно престарелым – 1898 года постройки, разрушительное действие 45-миллиметрового фугасного снаряда оказалось маловато для быстрого поражения цели. Артиллеристы превзошли самих себя, если в 1941 году за шесть стрельб выпустили четыре сотни снарядов, то теперь за одну – 380! Транспорт шел из Риги в Хельсинки, но из-за большой опасности от подводных лодок получил приказ срочно зайти в Либаву. Большинство снарядов попадало в корпус. Причем сигнальщики заметили интересную деталь – некоторые пробоины быстро закрывались чем-то изнутри. Оказалось, транспорт вез картошку и крупные клубни застревали в отверстиях. Конечно такая артиллерийская атака требовала значительной смелости. Лодка достаточно долго находилась на поверхности – более 30 минут. Наконец, транспорт загорелся и "нехотя" ушел в воду. Результат был получен весьма ощутимый. С гибнущего парохода отвалили две шлюпки, причем в одной из них находились всего два человека – один греб, другой держал костюм на вешалке. Именно эту шлюпку и перехватили. Расчет оказался точным – человек с костюмом оказался капитаном транспорта и кроме вешалки имел комплект судовых документов и карт.
После атаки до 9 августа С-7 оставалась на позиции, а 11 августа уже встретилась с катером МО-107. Ей пришлось совершить очень сложный переход, так как гирокомпас вышел из строя, а магнитные после такой яростной артиллерийской стрельбы давали неточные показания. На пути к Лавенсаари их попыталась атаковать финская лодка, но катер загнал ее на глубину бомбами.
С-7 провела в походе более 40 суток. За это время она прошла под водой 1435,9 мили, над водой – 2143,8, совершила 46 погружений. Из этих цифр видно, что под водой лодка прошла более 40 процентов маршрута, для сравнения немцы в этот период проводили под водой от 5 до 10 процентов похода.
Седьмой "Сталинец" оказался последней субмариной первого эшелона, пришедшей с моря 12 августа.
Весь экипаж наградили орденами Красного Знамени или Ленина. В частности орден Ленина получил комендор 45-мм орудия В. А. Субботин, выпустивший более 300 снарядов в финский транспорт. Командир не получил никакой награды, на него в Москву ушло представление к званию Герой Советского Союза и на досрочное присвоение следующего воинского звания.
Лодки первого эшелона, не получившие серьезных повреждений и не требовавшие капитального ремонта, начали подготовку к второму походу на просторы Балтики, в составе лодок третьего эшелона.
Постоянно усиливающаяся финско- немецкая противолодочная оборона заставляла, с одной стороны торопиться и, с другой стороны, самым тщательным образом анализировать походные документы вернувшихся лодок. Однако этот анализ несколько запоздал. Финны в 1942 году использовали свои подводные лодки исключительно для противолодочной борьбы. Сперва они дежурили за сетями второго противолодочного рубежа, надеясь атаковать наши лодки, ведущие зарядку батарей после прорыва, затем субмарины стали включать в состав охранения конвоев и, наконец, развернули две малые лодки в Финском заливе, а три средние- в Аландском море. За счет четко налаженной немецкой службы радиоперехвата и довольно шаблонных курсов наших лодок, к октябрю противнику удалось определить достаточно точно примерный район, откуда наши лодки выходили в эфир с сообщением о прорыве в море и где велась зарядка аккумуляторных батарей. Этот район нарезали на сектора, выделив в каждый одну подлодку. "Финка" могла приходить в район атаки достаточно быстро и дежурить, бесшумно оставаясь на месте без хода. Капкан расставили в районе базы Мариенхамн, где финские лодки стояли в режиме оперативной готовности.
Позволю себе привести две цитаты из официального труда советского флота о действиях в войну наших подводных лодок. Гриф секретности с него снят всего пару лет назад, поэтому текст довольно откровенный. "Сравнительно благополучные выходы и возвращения лодок 1-го эшелона (погибли Щ-317 и М-95), потеря одной лодки (М-97) при действиях второго эшелона породили известную самоуспокоенность в штабах в безошибочности анализа обстановки в Финском заливе, правильности методов форсирования минных позиций… Практиковавшийся позиционный метод действий без взаимодействия лодок между собой до известной степени ограничивал свободу командиров, а введение ограничений ещё более усугубляло это положение и во многих случаях сковывало их действия… Появление наших лодок на одних и тех же позициях позволило противнику организовать охоту за ними именно в этих районах. Факты атак наших лодок, гибель С-7 и Щ-305, свидетельствуют, что противник использовал это положение.
