Спрут 3 - [47]

Моторный катер

На следующий вечер Каттани поехал в порт. Он опять надел поношенную одежду, как и полагается отчаявшемуся человеку, который пытается тайно сесть на корабль. Щетина на щеках, окурок в зубах. В грязной сумке через плечо — пара старых рубашек, несколько бутербродов и кое-какие мелочи. Он пытался пройти незаметно, мешаясь с группами горланящих моряков. Избегал освещенных мест.

На молу было свежо. На моряках были толстые свитера, дым сигарет поднимался длинными спиралями к лампам фонарей. Коррадо шел усталым шаркающим шагом, подняв воротник пиджака, и делал вид, что его ничуть не интересует происходящее вокруг.

К полуночи мол опустел. Время от времени доносились какие-то звуки со стоящих на якоре судов. Одному из кораблей Коррадо уделял особое внимание. Его темная масса тяжело переваливалась с боку на бок, словно старик под тяжким грузом лет. На мачте в полутьме можно было различить панамский флаг.

Коррадо уже начал опасаться, что его постигла неудача. Что, если этот Тунец захотел над ним подшутить? Он опустил руку в карман и машинально достал сигарету. Но потом передумал и снова сунул ее в пачку. Лучше не превращаться в легкую мишень с зажженной сигаретой в зубах.

— Эй! — раздался из темноты приглушенный голос.

Он нетерпеливо обернулся и различил в нескольких шагах от себя тени двух мужских фигур. Они двигались по направлению к нему. Обошли вокруг, будто желая его хорошенько рассмотреть. Потом один из них спросил:

— Ты приятель Тунца?

— Да.

— Как тебя зовут?

— Петтироссо.

У моряка, который задавал вопросы, были жесткие волосы, торчащие во все стороны, как иглы дикобраза. Он раскрыл огромную, темную и узловатую ладонь и, угрюмо глядя на Каттани, сказал:

— Ну, выкладывай! Гони денежки!

Комиссар отрицательно покачал головой.

— Потом, — сказал он, — когда вы меня посадите на корабль.

— Немедленно давай деньги, — с угрожающим видом вмешался второй.

— Вы меня не надуете, — ответил Коррадо, отступив на несколько шагов.

Они глядели на него несколько растерянно, видимо, не ожидали отпора. Наконец тот, что заговорил первым, произнес:

— Не дашь денег, не сядешь на судно.

Каттани быстро оценил обстановку. Оба моряка находились от него не менее чем в трех метрах. Он резко повернулся и пустился наутек. Они сразу же бросились вдогонку. Их тяжелый топот гулко разносился в ночной тишине.

Коррадо увидел какое-то строение с распахнутой дверью, напоминающей огромную черную пасть, быстро нырнул внутрь и, тяжело переводя дыхание, стал дожидаться своих преследователей. Первого он встретил ударом своего мешка прямо в лицо. Тот упал и остался неподвижно лежать на земле. Второй, захваченный врасплох, попытался отступить, но Коррадо с пистолетом в руке приказал ему не шевелиться.

— Ты мне должен ответить на пару вопросов, — сказал комиссар. — Какое из этих судов отправляется в Африку?

— Вон то, под панамским флагом.

Матрос тяжело дышал. Краем глаза он тщетно искал путь к спасению. Но Коррадо прижал его к грязной стене, И продолжал:

— Мне нужно знать, что оно везет.

— Ничего, идет порожняком, — пробормотал моряк.

— Не придуривайся, — прошипел Каттани, тыча ему стволом пистолета в ребра. — Судно отправляется этой ночью. Как же оно может уйти без груза?

— Да клянусь, что это так, — прохныкал тот.

Неужели какое-то невероятное недоразумение? Или скопление полиции все же испугало Юфтера и Терразини? Может, они изменили свои планы?

— Почему вы на меня напали? — попытался разобраться в этой истории Каттани.

— Тунец просил капитана взять тебя, но тот отказал. Он не хотел иметь на борту тайных пассажиров. Тогда мы решили отнять у тебя деньги. А теперь, ради всех святых, отпусти меня.

— Но если вы действительно идете порожняком, какого черта вам делать в Африке?

— Почем я знаю. Мы должны были погрузить «мерседес». Говорят, для какого-то арабского принца. Но потом этот приказ отменили. Поэтому мы отплываем безо всякого груза.

— А где этот «мерседес»?

Моряк с опаской сделал шаг в сторону и знаком пригласил Коррадо следовать за ним. Он вошел в квадрат света, падающего из распахнутой двери склада, и показал на огромный грузовик, стоящий в сотне метров в конце мола, как раз напротив судна под панамским флагом. Двухэтажный прицеп грузовика был заполнен автомобилями. На верхнем этаже стоял светлый «мерседес».

— Да вот он, — сказал моряк.

Что особенного было в этом «мерседесе», Каттани должен был узнать, не теряя ни минуты. Он ударил матроса кулаком в живот. И в то время, как тот согнулся пополам от боли, стукнул по голове рукояткой пистолета, и матрос распростерся на земле.

Напротив судна под панамским флагом, по другую сторону мола, стояла на якоре яхта Юфтера. На борту этой роскошной яхты разыгрывался последний акт драматической истории.

Терразини держал в руках «дипломат» с секретными документами. Он положил его на стол и подвинул к высокому мужчине с коротко подстриженными рыжеватыми волосами. Это был Лейбниц, агент секретных служб одной из восточноевропейских стран.

— Вот он! Мое сокровище! — воскликнул рыжий Лейбниц.

Он открыл чемоданчик. Перебрал и погладил бумаги чуть ли не сладострастно, и на губах его появилась радостная улыбка.