Ночь не спал и Ксюхе не давал. Нет, не в том смысле… вернее, не в этом… Ворочался, вздыхал, как стельная корова, вставал и, шаркая тапочками по паркету, шёл в туалет… тупо смотрел на дно унитаза и возвращался в спальню. В конце концов, Ксюха обняла меня и, «по-дружески» забросив на меня ногу, тихо прошептала:
— Ну, чего ты, Андрюш, пузыри пускаешь… Не расстреляют же тебя на новом месте. А если обидят моего Андрюшку, ты только скажи. Мы им всем… Ух!
— Ксюш, ну что ты меня, как маленького, ей богу… — сопел я в подушку, гипнотизируя Луну через неплотно задёрнутую занавеску.
* * *
Воскресенье наступило внезапно. А это значит, что уже завтра я приступаю к своим новым обязанностям в новой должности, на новом месте службы. Что я только этой ночью не передумал! И «…на фига мне это надо? Тут до пенсии осталось…», и «…новое начальство, новая метла. А спина уже не прогибается. Возраст». Правда, тут же: «…хотя на звезду больше. Денежное довольствие выше. Опять же перспективы…» И снова: «Какие к хренам перспективы? Жил себе… почти спокойно».
— Ксюш, я после завтрака в отдел поеду. Нужно личные вещи из кабинета забрать. В будний день не хочу, народу будет много, вопросов… Заеду потом, как-нибудь объяснюсь с коллегами. Да и проставу нужно организовать, как положено.
— Поняла. Тогда я тут по хозяйству… Жень, ты со мной в магазин пойдёшь? — крикнула Ксюша, засевшей в ванной комнате дочке.
Дверь в ванную резко открылась, пропуская всклокоченную после сна Женьку, на ходу натягивающую на попу пижамные брючки. Оценив поступившее от мамы предложение, ребёнок, ни на кого не глядя, ответил:
— Нет, Ксюшечка, я с тобой по магазинам толкаться не пойду. А то будет, как в прошлый раз… Ой, Женечка, посмотри, какой лифчик! Правда, красивый? Как тебе? А никак, мама! Мне шесть лет, куда мне его? Я лучше с Андрюшей поеду. Наши личные вещи помогу носить… Вдвоём мы больше вынесем. Может, там бабушка Клава ещё живая…
— Жень, а может быть, и правда с мамой по мага…
— Чапаев, иди в туалет пока свободно, — укоризненно посмотрев в мою сторону, предупредила Женька. Она права: утром свободный унитаз — это очень актуально.
Уже в прихожей попросил Ксюшу:
— Очень неудобно тебя об этом просить, но соседку Фиру Самойловну просить об этом ещё неудобней. Дорогая, погладь, пожалуйста, мою «парадку». И фуражку новую освежи… и платок, чтобы был во внутреннем кармане. И туфли — вот эти, чёрные… и носочки. Чуть не забыл… и галстук, галстук, пожалуйста…
— Боже, сколько мне сегодня предстоит добрых дел переделать! — закатила свои голубые глазищи кудрявая бестия. — И дела все такие ответственные, можно сказать, требующие к каждому индивидуального подхода. Не вопрос! Я девушка хозяйственная. Чем расплачиваться будете, господин офицер? — с нагловатой иронией в голосе, приподняв выше колен ночную рубашку, задала вопрос моя сожительница с ребёнком.
— Сундуков с жемчугами мы вам не обещаем. Да, Женька? Но сказочку на ночь изобразить попытаемся! — выталкивая ребёнка из квартиры, пообещал я.
— Сказочники… — нам вдогонку крикнула Ксюшка.
* * *
Уже в лифте Женька неожиданно подняла голову и спросила:
— Па, а что ты маме такое смешное рассказываешь, когда мы спать ложимся? Это сказки такие смешные? Я тоже хочу… а то мне плохо слышно!
— Не понял. Ты это какие сказки имеешь в виду, Жень?
— Ну, ты сначала: «бу-бу-бу… бу-бу-бу… Ты мой ангелочек», — попыталась хриплым детским басом изобразить мой голос Женька. — А она: «хи-хи-хи… ай-яй-яй», а потом — «а… а… милый, да… а… а». Это про что сказка?
— Это про то, Жека, что нам нужна квартира другой планировки, — покраснев, ответил я честно.
* * *
Стоянка у здания отдела была наполовину пустой, но моё место было занято. Я уже было хотел нахмурить интеллект, но потом понял, что слух о том, что с понедельника майора Чапаева уже здесь не будет, давно пролетел сквозняком по коридорам конторы. У входа стоял с сигареткой помощник дежурного прапорщик Володя Чернов.
— Доброе утро, Андрей Васильевич. Попрощаться приехали? Ваша? — кивнув на Женьку, поинтересовался Чернов.
— Привет. Да, Вова, моя. Из розыска есть кто?
— При мне никто не проходил, — ответил прапорщик, — а дежурная группа на выезде. Бытовое насилие у нас.
— А чего там, Вов?
— Да баба одна на соседке свои пропавшие серёжки увидела. Ну и вломила ей сковородкой по темечку, а потом ещё и муж объявился… Ну и понеслось! — криво улыбнулся Чернов, пропуская нас с Женькой в отдел.
Дежурил сегодня «вечный» капитан Кривошапка. Ему было уже за сорок, и Миша считал месяцы перед пенсией, зачёркивая их красным фломастером на календаре. Увидев меня, он широко заулыбался пластмассовыми зубными протезами и, протянув через решётку окна руку, поздоровался:
— Привет, Чапаев! Слышал, тебя на повышение? Поздравляю! Большому кораблю, как говорится… А я тут досижу… Вот, выбираю. Как думаешь, Андрюх, «Ямаху» брать или «Меркури»?
Честно говоря, Мишане до пенсии оставалось десять месяцев, но он уже всех достал своим выбором подвесного лодочного мотора. Причём выбор каждого он записывал в блокнот, надеясь при подсчёте на мнение большинства.
