— Право слово, не стоит, — вяло запротестовала я. Чего греха таить, а все-таки приятно, когда восторгаются не только твоим умением саблей размахивать.
— А Вы почему сегодня так… официально одеты? — полюбопытствовала я, украдкой изучая диковинный узор одеяния.
Киро снова скривился.
— Цесаревич прислал мне личное приглашение, официальное. Пришлось прийти сюда вместе с послом… Все из-за Вашего жениха! Еще и тряпки эти, — тень страдальчески поморщился.
— Вам безумно идут эти, как Вы выразились, тряпки. Да и потом, Вы всегда можете спрятаться за штору, — хмыкнув, я постаралась приободрить титулованного друга своего жениха.
Одаривать меня многообещающим взглядом и одновременно смеяться у Киро выходило не очень. Я улыбнулась. Впечатлительных благородных дам к нему подпускать не стоило. Даже я проникаюсь обаянием тени, хоть и без пяти минут замужем!
— В любом случае моя поруганная честь требует отмщения! Буду устраивать цесаревичу… аудиенцию — отплачу сполна, сделав это… не слишком аккуратно!
— Вы что-то узнали, да? — я мгновенно оживилась, забывая обо всем на свете.
— Княжна, Вы уверены, что хотите поговорить об этом здесь? — уточнил Киро, выразительно окинув взглядом бальную залу.
— Эээ, нет, — я торопливо потупилась.
— А кто…? — спросил тень, внезапно прекращая дурачиться. Его острый взгляд зацепился за что-то у меня за спиной— пришлось обернуться.
— А сие и есть царевна Островов, — без особого воодушевления сообщила я. — Бывшая невеста моего будущего супруга.
Милада плыла по залу в сиянии роскоши, власти и царственного апломба. Как ни печально, но даже в новом платье и после стольких мучений, я бледненько смотрелась на фоне надменной красавицы.
— И от нее Елисей так бегал? — с веселым изумлением уточнил Киро, за что тут же получил от меня локтем в бок.
— Не от нее, а за мной! — наставительно пояснила я, раздраженно потирая ушибленную руку.
— О, простите княжна, я вовсе не хотел Вас обидеть, — склонился тень в шутовском поклоне. Его задумчивый взгляд то и дело возвращался к дверям, за которыми величественно скрылась островная царевна.
Музыка смолкла так внезапно, что я оказалась застигнута врасплох. Церемониймейстер объявил, что Его Высочество, царевич Елисей, желает сделать заявление. Не помню, как оказалась рядом с Мирной, сестрица нетерпеливо подталкивала меня в спину.
— Ну что, готова стать царевной? — озорно уточнила она, на мгновение загородив собой происходившее в зале. Выразительный взгляд маменьки заставил сестрицу понизить голос.
— Не сомневайся! — тихо ответила я и шагнула вперед. Нэнси и Мирна торопливо двинулись за мной: на лице одной было написано несколько хищное любопытство и нетерпение, другая прятала сходные эмоции за маской вежливого равнодушия.
Мы без проблем оказались у подножия трона, где придворные образовали почтительный полукруг. В центре, с высоким заморским бокалом в руках стоял мой будущий супруг. Маска холеной фарфоровой куклы, которую я ненавидела, и, чего уж греха таить, боялась, надежно скрывала все мысли и чувства моего Высочества.
Я сделала еще несколько неуверенных шагов и замерла в нерешительности. Сердце кольнуло нехорошее предчувствие. Я была настолько напряжена и растеряна, что до меня не сразу дошел смысл произносимых царевичем фраз.
— …ходят слухи…предложение руки и сердца княжне Арине Луговской… возмутительная клевета… нахальная девчонка… много мнят на свой счет… — Елисей нашел меня взглядом в толпе и смотрел в лицо, произнося каждое слово. Любимые синие глаза были пусты и холодны как лед.
От тишины в зале неприятно звенело в ушах. В состоянии близком к благородному обмороку, что-то часто они стали со мной приключаться, я медленно обвела взглядом толпу придворных, страшась встретиться с кем-либо взглядом. На царевича я больше не смотрела. Человека, в пояс кланяющегося деревенскому старосте, танцующего вальс на снегу и воюющего с Витей, там больше не было.
И я не знала, как его найти.
В гробовой тишине я отступила на шаг и пошатнулась…
Сие словно привело в действие невидимый механизм. Громко охнула и уронила веер царица, цесаревич немедля бросился к ней. Ожившие придворные перешептывались, тайком поглядывая на меня. И вдруг… вдруг я заметила на чьем-то холеном лице улыбку. Сие стало последней каплей.
Они смеются надо мной! Над деревенщиной, возомнившей себя достойной стать частью царской семьи!
Неужели я все придумала?!
Нет, этого просто не может быть! Но все же оно происходит…
Почему?! За что он так со мной?!
Слезы проложили на щеке влажную дорожку, и, прежде чем кто-то сообразил броситься ко мне с утешениями, я подхватила юбку и бросилась прочь из залы. Кажется, меня пытались окликнуть, но я не обернулась. Вышколенный слуга заученно протянул мне накидку. Я буквально вырвала ее у него из рук, и наконец-то оказалась на улице.
Огромными хлопьями кружился и падал снег, мокрые щеки обжигал мороз. Я торопливо закуталась в накидку, но теплее не стало, мороз обжигал не только снаружи, он был внутри.
Почему?! За что?!!!
Что же случилось? Что заставило моего царевича так поступить? Как он мог так унизить меня на глазах у всего двора, на глазах моей семьи…
