Спасти царевича - [36]

— Прошу, — цесаревич, пропустил меня в свой личный кабинет, отличающийся от парадного как размерами, так и домашней уютностью обстановки, и притворил за собой дверь.

Я мысленно похлопала себя по щекам, настраиваясь на разговор.

— Итак, Вы хотели меня видеть. По какой причине? — поинтересовался, Его Высочество, присаживаясь за стол и указывая мне на кресло напротив.

Я торопливо пристроилась на его краешек.

— Дело в том, Ваше Высочество, — смутившись, начала я. — у Вас должно было сложиться обо мне превратное мнение, что весьма… неприятно. Я хотела бы… исправить, сие досадное упущение.

Судя по улыбке, скользнувшей по губам цесаревича, я выбрала верный тон.

— И в чем же заключается… упущение?

— Я не участвовала в том представлении с заточкой. То есть участвовала, но не специально. Я была удивлена приглашением на танец не меньше остальных, пожалуй, даже больше, да и закрывать собой Его Высочество я бы… не стала. Поймите меня правильно, — торопливо продолжила я, видя, что цесаревич хочет что-то сказать, — мы не были знакомы, а за то, что я видела, и за то, что говорили люди, жизнь отдать было бы жаль. Сей же час… сей же час да, я без колебаний бросилась бы на заточку, но тогда… Все вышло случайно. Я оступилась, начала падать, и… дальше вы знаете, — окончательно запутавшись в своих оправданиях, пролепетала я.

Цесаревич Мирослав смотрел на меня со странной, внимательной заинтересованностью.

— Вы непохожи на старшую сестру, — неожиданно сказал он.

— Простите? — я озадаченно взглянула на Его Высочество. За синими глазами таилось что-то такое, что мне было совсем непонятно.

— Вы простите, — качнул головой цесаревич. — Я не хотел вас обидеть.

— Да нет, что вы, — поспешно возразила я, смущенно теребя подол, — сестры у меня красавицы, особенно Ненси, им куда больше, чем мне подошло бы быть царевнами.

Его Высочество едва заметно вздрогнул и отвел глаза — я моментально почувствовала, что ляпнула что-то не то. Но вот что именно?!

Произнести очередную бестактность, в попытке получить ответ на этот вопрос, мне помешал секретарь Его Высочества бесшумно появившийся в дверях.

Немолодой уже мужчина, отставной вояка из Южного, он немало поездил вслед за цесаревичем. Трудно было бы найти человека более преданного наследнику престола, чем он. Я же, будучи дочерью князя Луговского, слышала еще кое-что про этого незаметного на первый взгляд человека. Уж кого-кого, а его стоило опасаться. Личный секретарь наследника престола знал все слухи и сплетни царских палат, от его невыразительного взгляда не укрывалось ни одно происшествие, ни одно случайное слово, сие было что-то вроде его личной карманной войны, состоящей из разговоров, сплетен, признаний и тайн.

— К вам царевна Милада, милостивый государь. Прикажете обождать? — с поклоном произнес секретарь.

— Пусть проходит.

— Нет!!!

Его Высочество перевел взгляд на меня. В состоянии близком к панике я вскочила с кресла.

— Я не могу с ней встретиться, — растерянно пробормотала я, со страхом глядя на дверь и пятясь в противоположную сторону.

Его Высочество еще раз взглянул на меня, перевел взгляд на медленно открывающуюся дверь и, неожиданно усмехнувшись, кивнул на окно.

Не поняла, мне предлагают совершить самоубийство?

Настигнутая внезапным озарением, я успела метнуться за тяжелую штору и надежно там схорониться буквально за мгновение до того, как на пороге появилась бывшая невеста моего будущего супруга. Да уж, занятная у нас получается… сказочка.

Цесаревич торопливо приосанился и учтивым кивком поприветствовал гостью. Ежели Его Высочество, кивая на окно, имел в виду нечто другое, переигрывать было уже поздно.

Штора, к слову, оказалась жутко пыльной. Дышать, прячась в ее складках, было почти невозможно. На всякий случай прикрыв нос рукой, я осторожно выглянула наружу.

Царевна стояла у стола, вынуждая цесаревича дожидаться, пока она сядет. Платье на ней было достаточно скромным, роскошные тяжелые волосы забраны в сложную прическу, к совершенному лицу примерзла маска скучающего, надменного равнодушия.

— Вы желали меня видеть? — за неимением другого варианта, цесаревич тяжело оперся рукой на стол, явно печалясь, что не может плюнуть на этикет и сесть при даме царских кровей. День у Его Высочества явно выдался тяжелым.

— Да, я пришла просить Вас, — вздернула голову царевна.

Да уж, просить о чем-то для красотки было явно в новинку.

— Слушаю Вас.

— Я рисковала и, возможно, все еще рискую жизнью из-за письма, которое Вы, милостивый государь, были весьма счастливы прочесть…

Цесаревич согласно кивнул, позволяя собеседнице продолжить.

— В связи с этим я прошу вернуть мне право само́й выбрать себе супруга.

— Вы мечтаете о любви, Милада? — со странной насмешливой грустью уточнил наследник престола.

— О любви мечтают красны девицы у окошка, а я хочу свободы, — надменно сообщила Милада.

Чувствовалось, что она волнуется. Царевна стояла безукоризненно прямо, ее тонкие пальцы с такой силой сжимали веер, что казалось, он вот-вот переломится пополам.

— Вы фактически царица. Неужели, Вы, Милада, до сих пор не поняли, что свободы у Вас нет, и не будет никогда?