Сотвори себя - [119]
— Спасибо вам за поддержку. Огромное спасибо! — в глазах Жени сверкнули слезы радости.
— Я вам сочувствую, молодые люди. Ведь, как ни странно, бездеятельных, безынициативных, инертных больше на свете, чем отзывчивых…
— О Молодане никто ничего толком не знает. Давайте, в конце концов, все сообща искать оптимальное решение.
— Петр, я лично считаю, что вы на правильном пути. Но почему вы так долго никому не показывали это письмо? Знаю вас, молодых и задиристых: вот мы сами докажем, вот мы сами докопаемся. И лишь почувствовав, что дело нелегкое, пришли в партком. А если бы раньше заглянули, посоветовались, не был бы уворован документ. И прочее и прочее…
— Так вы все знаете?
— Юрий Михайлович, а кто вас информировал? — забросали его вопросами студенты.
— Канцюка всех вас водил за нос. Это он стащил письмо. Это он подговорил хулиганов, чтобы те учинили драку. Отомстил за колбасу и мед, съеденные вами. И одновременно умело сыграл на этом, чтобы свалить с плеч латынь. Сам во всем признался только что.
Удивлению и возгласам не было конца.
Братченко подошел к телефону, набрал номер:
— Винницкий? Зайди ко мне. Сейчас.
Вскоре, запыхавшись, прибежал Вадим. Он молча прошмыгнул мимо Крицы и его друзей.
— Юрий Михайлович, я внимательно слушаю вас.
— Ты знаком с берлинским письмом?
— А-а-а. Я не читал его, но содержание в основном знаю. Это все досужие выдумки Крицы. Он с этим профессором носится как дурак с писаной торбой, — Винницкий бросил презрительный взгляд на Петра.
— Ради своей карьеры ты готов весь мир в ложке воды утопить, — не удержалась Женя.
— Вы слышите, Юрий Михайлович, как обнаглели они…
— Минутку. Не горячись, Вадим. Доложи спокойно, вразумительно.
Винницкий стушевался:
— Я бы не хотел при посторонних…
— А тут все свои. Чужих нет, — настойчиво прозвучал голос Братченко.
— Ну, если так, то… Вениамин Вениаминович дал действиям Крицы достаточно аргументированную политическую оценку. Посоветовал, чтобы я в срочном порядке принял решительные меры. Думаю, он делал это не без совета парткома.
— Конкретно, что он предлагал?
— Самую высшую меру наказания… Исключить из комсомола, из вуза. За такие вещи конечно же не гладят по головке. Ведь так, Юрий Михайлович?
— Ясно. Все ясно!
Братченко дал знать Вадиму, что он его больше не задерживает. И тот с достоинством человека, исполнившего высочайший долг, вышел из кабинета.
Братченко держал в руках письмо Карла Шерринга, не отрывая от него глаз, будто хотел с его помощью осмыслить необычную ситуацию. Затем подошел к студентам, посмотрел им в открытые, чуть растерянные лица и дружелюбно сказал:
— А вы мне, друзья, нравитесь. Честное слово, нравитесь! Гордиев узел, который у нас в руках, нелегко будет развязать. Если что — разрубим! Давайте сделаем так: на некоторое время вы оставите мне письмо из Берлина. Я обо всем доложу на заседании парткома. Создадим компетентную комиссию, которая займется судьбой Молодана. Кроме того, попросим руководство института написать в соответствующие инстанции ходатайство… Но и вы не остывайте. Берите в свои руки поиск! — поддержал ребят Братченко.
— Ура! — возбужденно закричал Петр. — Юрий Михайлович, нам бы могилу профессора найти… И особенно предсмертную записку в бутылке… Мы разработали три дельных маршрута… Используем летние каникулы…
— Мы с Виталькой изъездим весь Крым. Ведь Молодан был там в плену у генерала Гаусгофера. Я не верю, чтобы человек пропал бесследно. Кто-то встречался с профессором, — вступила в разговор Люда.
— Да, мы вдвоем каждый камень обследуем, каждого жителя расспросим, — поддакнул Ковшов.
— А я на велосипеде объеду всю Новомосковщину. Кто-то, может, нашел письмо ученого! — уверенности Тополенко можно было только позавидовать.
— Ну, а мы с Женей останемся на командном пункте. Стану диспетчером, — пошутил Крица. Потом уже серьезно: — Я написал в Берлин Карлу Шеррингу, пригласил его в гости. А еще черкнул Захару Кочубенко. Ученик такой был у профессора.
— Вижу, настойчивости вам не занимать. Ну, что ж — ни пуха ни пера! — Братченко энергично пожал руки студентам.
СВИДАНИЕ У МОРЯ
Каникулы — желанная пора для студентов. Позади остались бессонные ночи, корпение в читалке, дрожание перед экзаменами…
Кто-то едет к родителям в благодатные степные села, спешит на попутных машинах в туристические путешествия, шумной компанией отправляется на целинные земли…
Люда с Виталием условились, что он отыщет ее у моря, на городском пляже. Ведь он крымчанин, для него это не составит большого труда, а ей — забава.
Поезд прибыл на рассвете. В гостинице, как и предполагала, ни единого свободного места. Ковшов наверняка не сумел забронировать номер… Махнув рукой на мелочные неурядицы, с легким чемоданчиком в руке побежала по вьющейся с откоса тропинке прямо к безбрежной водной глади.
Море лениво перекатывало по пологому берегу гальку.
Люда восхищенно смотрела, как вдалеке, будто из морских глубин, подымалось огромнейшее солнце. Вот оно оторвалось от горизонта и медленно всплывало в небеса. Простелило по воде золотистую стезю, будто манило за собой.
Быстро натянув купальник, осторожно ступая босыми ногами по острым камушкам, пошла на беззвучный зов побережья. Вода, соблазнительно чистая, прозрачная, чуть-чуть зеленоватая. Шла все глубже и глубже, щекотливые волны слегка коснулись груди. Приятная прохлада охватила все тело. Девушка вскрикнула, бултыхнулась и, выбросив по-мальчишечьи вперед руки, поплыла по солнечной стежке-дорожке.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Жизнь и творчество В. В. Павчинского неразрывно связаны с Дальним Востоком.В 1959 году в Хабаровске вышел его роман «Пламенем сердца», и после опубликования своего произведения автор продолжал работать над ним. Роман «Орлиное Гнездо» — новое, переработанное издание книги «Пламенем сердца».Тема романа — история «Орлиного Гнезда», города Владивостока, жизнь и борьба дальневосточного рабочего класса. Действие романа охватывает большой промежуток времени, почти столетие: писатель рассказывает о нескольких поколениях рабочей семьи Калитаевых, крестьянской семье Лободы, о семье интеллигентов Изместьевых, о богачах Дерябиных и Шмякиных, о сложных переплетениях их судеб.
В книгу вошли ранее издававшиеся повести Радия Погодина — «Мост», «Боль», «Дверь». Статья о творчестве Радия Погодина написана кандидатом филологических наук Игорем Смольниковым.http://ruslit.traumlibrary.net.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сергей Федорович Буданцев (1896–1939) — советский писатель, автор нескольких сборников рассказов, повестей и пьес. Репрессирован в 1939 году.Предлагаемый роман «Саранча» — остросюжетное произведение о событиях в Средней Азии.В сборник входят также рассказы С. Буданцева о Востоке — «Форпост Индии», «Лунный месяц Рамазан», «Жена»; о работе угрозыска — «Таракан», «Неравный брак»; о героях Гражданской войны — «Школа мужественных», «Боевая подруга».
Впервые почувствовать себя на писательском поприще Василий Ганибесов смог во время службы в Советской Армии. Именно армия сделала его принципиальным коммунистом, в армии он стал и профессиональным писателем. Годы работы в Ленинградско-Балтийском отделении литературного объединения писателей Красной Армии и Флота, сотрудничество с журналом «Залп», сама воинская служба, а также определённое дыхание эпохи предвоенного десятилетия наложили отпечаток на творчество писателя, в частности, на его повесть «Эскадрон комиссаров», которая была издана в 1931 году и вошла в советскую литературу как живая страница истории Советской Армии начала 30-х годов.Как и другие военные писатели, Василий Петрович Ганибесов старался рассказать в своих ранних повестях и очерках о службе бойцов и командиров в мирное время, об их боевой учёбе, идейном росте, политической закалке и активном, деятельном участии в жизни страны.Как секретарь партячейки Василий Ганибесов постоянно заботился о идейно-политическом и творческом росте своих товарищей по перу: считал необходимым поднять теоретическую подготовку всех писателей Красной Армии и Флота, организовать их профессиональную учёбу, систематически проводить дискуссии, литературные диспуты, создавать даже специальные курсы военных литераторов и широко практиковать творческие отпуска для авторов военной тематики.