Сомнение: Притча - [14]

Сестра Алоизиус: Может быть.

Флинн: Тогда что? Что? Что вы такого услышали, что так основательно убедило вас?

Сестра Алоизиус: Разве это важно?

Флинн: Я хочу знать.

Сестра Алоизиус: В первый день школьных занятий, я увидела как вы взяли Уильяма Лондона за запястье. И я видела, как он вырвался.

Флинн: И это все?

Сестра Алоизиус: Да, на этом все.

Флинн: Но это ничего не значит. (Он что-то записывает в блокнот).

Сестра Алоизиус: Что вы теперь пишите?

Флинн: Вы не оставляете мне другого выбора. Я записываю то, что вы сказали. Я часто очень взволнован в подобных досадных беседах и могу забыть детали, которые могут оказаться важными. Важными, в тот момент, когда я буду говорить с монсеньором о том, почему вас стоит снять с должности директора школы.

Сестра Алоизиус: Этим утром, перед тем, как я говорила с Миссисис Мюллер, я на всякий случай позвонила в церковь, в которой вы служили ранее.

Флинн: И что он сказал?

Сестра Алоизиус: Кто?

Флинн: Священник.

Сестра Алоизиус: Я не говорила со священником, я разговаривала с монашкой.

Флинн: Вы должны были говорить со священником.

Сестра Алоизиус: Я говорила с монашкой.

Флинн: Так не положено, сестра. Вы должны были придерживаться церковных канонов. Нужно было говорить со священником.

Сестра Алоизиус: Почему? Вы друг друга понимаете? Отец Флинн, у вас есть свои скелеты в шкафу.

Флинн: Вы не имеете права рыться в моем прошлом!

Сестра Алоизиус: Вы третий раз поменяли церковь за пять лет.

Флинн: Позвоните священнику и спросите почему я ушел. В этом не было ничего такого.

Сестра Алоизиус: Я не буду звонить священнику.

Флинн: Я добросовестный проповедник! На меня нет ничего, что заставило бы кого-то думать иначе.

Сестра Алоизиус: Вы будете совращать ребенка за ребенком, если вас не остановить.

Флинн: С какой монахиней вы разговаривали?

Сестра Алоизиус: Я не скажу.

Флинн: Я не прикоснулся ни к единому ребенку.

Сестра Алоизиус: Неправда.

Флинн: У вас нет ни малейшего доказательства этому.

Сестра Алоизиус: Но во мне есть уверенность, и вооруженная ею, я поеду в ту школу, и если понадобится, то и в ту, что была до нее. Я найду родителей, отец Флинн! Поверьте мне, найду. Родителей, которые быть может не знают, что вы до сих пор работаете с детьми! И когда я сделаю это вы будете разоблачены. Возможно вы подвергнетесь атакам, как в переносном смысле, так и в буквальном.

Флинн: Вы не имеете права действовать по своему усмотрению. Вы являетесь членом религиозной общины. Вы давали обет, частью которого является подчинение. Вы подотчетны нам. Вы не имеете права выходить за рамки церкви.

Сестра Алоизиус: А я выйду за рамки церкви, если будет нужно. Я выйду, даже если за мной закроется дверь. Я сделаю то, что необходимо сделать, отец Флинн, даже если я за это буду гореть в аду! Я хочу, чтобы вы это знали и не строили обо мне никаких иллюзий. Теперь скажите, вы давали Дональду Мюллеру пить вино?

Флинн: Неужели вы никогда не делали ничего дурного?

Сестра Алоизиус: Я делала.

Флинн: Смертный грех?

Сестра Алоизиус: Да.

Флинн: И?

Сестра Алоизиус: Я исповедалась! Вы давали Дональду Мюллеру вино?

Флинн: Чтобы я не сделал, я оставил это в исцеляющих руках того, кому исповедался. Так же, как и вы! Между нами нет различия.

Сестра Алоизиус: Между нами есть различие! Собака, которая кусается не кусает единожды. Я не оправдывала содеянное, продолжая поступать также. Я исповедалась и понесу за это наказание, не делая впредь подобного. Вы давали Дональду Мюллеру вино?

Флинн: Нет.

Сестра Алоизиус: Вы что-то недоговариваете.

Флинн: Это не так.

Сестра Алоизиус: Вы врете. Ладно. Если вы не покинете мой кабинет, тогда это сделаю я. И если я уйду, меня уже не остановишь. (Она идет к двери. Вдруг, его голос прозвучал по-другому).

Флинн: Подождите!

Сестра Алоизиус: Вы потребуете перевести вас в другой приход. И возьмете отпуск до того момента, пока ваше требование не будет исполнено.

Флинн: И что же я буду делать, во имя всего святого? Вся моя жизнь тут.

Сестра Алоизиус: Не стоит!

Флинн: Пожалуйста! Разве мы не люди? Разве я не из плоти и крови также, как и вы? Или же мы просто набор идей и убеждений. Я не могу вам рассказать все. Вы понимаете? Есть вещи, о которых я не могу рассказать. Даже если вы не можете найти этому оправдания, сестра, вспомните, что есть так много всего, что находится за пределами вашего разумения. Даже если вы уверенны, — это всего лишь эмоция, а не факт. Во имя человеческого милосердия, я взываю к вам. Во имя того, что составляло труд моей жизни. Будьте благоразумны. От вас зависит, что со мной будет.

Сестра Алоизиус: Меня это не волнует.

Флинн: На кону моя репутация.

Сестра Алоизиус: Вы можете сохранить свою репутацию.

Флинн: Если вы выскажетесь, я не смогу продолжать свою деятельность в обществе.

Сестра Алоизиус: Вашу деятельность в обществе стоило бы прекратить.

Флинн: В таком случае я останусь ни с чем.

Сестра Алоизиус: Также как и Дональд Мюллер, чем вы как раз и воспользовались.

Флинн: Я не сделал ничего плохого. Я забочусь об этом парне.

Сестра Алоизиус: Как? Улыбаетесь ему, сочувствуете, и общаетесь с ним как будто между вами нет разницы?