Собрание народных песен - [4]

Шрифт
Интервал

Живёт-проживает Иван Клюшничик,
Молодой нашей княгини полюбовничик.
Живёт он годочик, живёт он другой,
Спознал князь, доведался.
Выходил же князь Волхонский на своё ново крыльцё,
Как воскрикнул князь Волхонский громким голосом:
— Ой вы слуги мои, слуги, слуги верные!
Вы подите-приведите Ваню Ключничка,
Молодой нашей княгини полюбовничка! —
По двору широкому ведут Ванюшу,
У нашего Ванюшеньки ноженьки путля́ются:
А стоит же князь Волхонский — усмехается.
Закричал князь Волхонский своим громким голосом:
— Принесите вы лопаты широкия,
Уж вы ройте, вы копайте ямы глубокия,
Становите вы столбо́чки точёныя,
Вы давайте переводы ильмо́вые,
И вы вешайте-цепляйте пе́тельки шелко́выя,
И вы вешайте-цепляйте Ваню Ключничка! —
Ваня Ключничик в пе́тельке болтается:
Молодая-то княгиня слезьми обливается;
Ваня Ключничик в петельке болтается:
Молодая-то княгиня в перинах кончается.
Понапрасну князь Волхонский две души́ загинул,
Через самую такую девочку скверную,
Через самую такую подлячку последнюю.
Приказывал князь Волхонский сыграть песенку,
……………………………………
Что «Попито было-поедено,
С молодой своей княгиней в коляске поезжено.
На тесовой кровати поле́жано
И за белыя за груди подержано!»

9

ЖЕНА МУЖА ЗАРЕЗАЛА

На зоре было на зо́рюшке,
На восходе красна солнушка,
На зака́те светла месяца,
Как жена мужа поте́ряла,
Вострым ножичком зарезала,
Во студёной погреб бросила,
Желты́м песком призасы́пала,
Дубово́й доской захлопнула,
Правой рученькой защёлкнула;
Сама вошла в нову́ горницу,
Набелилась, нарумянилась,
Сама села под окошечко.
Прилетели к ней два голубя,
Два голубя да два сокола;
То — его братцы родимые;
Они стали ее спрашивать:
— Ты, невестушка, голубушка!
Ты скажи нам, где наш брат родной?
— Ваш-ат брат пошёл коня поить.
— Не обманывай, невестушка!
Его смур[3] кафтан на жёрдочке,
Его конь-ат во конюшенке,
Пухова́ шляпа на стопочке.
— Ваш брат пошел во чисто́ поле,
За куницами, за лисицами!
— Не обманывай, невестушка,
Наша белая лебедушка!
Что у тебя это за кровь в сенях?
— Деверья мои любезные!
Я белу́ю ры́бицу чистила
………………………………
Деверья мои любезные!
Вы вяжи́те мне белы́ руки!
Я брата вашего поте́ряла[4]:
Вострым ножичком зарезала,
Во студёный погреб бросила,
Желты́м песком приусы́пала,
Дубовой доской захлопнула,
Правой рученькой защёлкнула.

10

ФЕДОР И МАРФА

За речкою, за быстрою, живет мужик Марко,
У Марки сын Федор, у Федора жена Марфа.
Гостили у них три гостьи.
Гостили не нагостились,
Гостили не нагостились,
Только много намутили:
— Уж ты, Фёдор, ты, Фёдор!
Изведи жену Марфу!
Ты возьми из нас любую,
Либо Аксинью, Афросинью,
Третью душу Полагею. —
Марфа догадалась,
У Фёдора попросилась:
— Пусти, Фёдор, погостити
На недельку, на другую. —
Уж гостила я недельку,
Уж гостила я другую,
А на третью стосковалась:
— Ох! ты, матушка, тошненько!
Государыня, грустненько!
— Ты открой, Марфа, окошко,
Погляди, Марфа, в окошко,
Уж не едет ли твой Фёдор? —
Не успела Марфа открыти,
Уж и Фёдор на двор въехал;
Не успела Марфа закрыти,
Уж и Фёдор вошел в избу;
И он богу помолился,
И он тестю поклонился:
— Ты, тесть батюшко, здорово!
Теща матушка, здорово!
А тебя, Марфа, забыл я,
Забыл поклон принести.
Ох ты, Марфа, ты, Марфа!
Собирайся поскорее;
У нас дома не здорово:
Свекор-батюшка неможет,
Свекровь-матушка на часочку. —
Вот и Марфа испугалась:
— Ох, ты, матушка родная!
Проводи меня подале
Через тёмные лесы,
Через крутыя горы,
Через быстрыя реки,
Через синее море.
Ох, ты, матушка родима!
Проводи меня подале,
Как до самого до дворечька,
Как до краснаго до крылечка,
До серебряна до колечка, —
Как вошла Марфа в избу.
Она богу помолилась,
Она свекру поклонилась:
— Свекор батюшко здорово!
Свекровь матушка здорово!
А тебе, Фёдор, забыла:
Ох! ты Фёдор обманщик!
Сказал: дома не здорово:
Свекор батюшка неможет,
Свекровь матушка на часочку!
— Истопи-то, Марфа, баню,
Не жарку́ю, не парну́ю.
Ты нагрей, Марфа, водицы
Да студёной, не горячей. —
Как пошла Марфа в баню,
Уж что стал Марфу казнити,
Стал казнити и рубити;
Он ей голову на лавку,
А скоры́ ноги под лавку,
Тело бело под полочик.
Как пришёл Фёдор из бани,
Как пришёл Фёдор к невестам,
Как к Аксинье, к Афросинье,
К третьей душе Полагее.
Вот Аксинья не сказалась,
Афросинья отказалась,
Полагея насмеялась:
— Ох, ты Фёдор, ты Фёдор!
Ох, ты девичий обманщик!
Как извел ты жену Марфу,
Изведешь ты и Аксинью,
Люб Аксинью, Афросинью,
Третью душу Полагею. —
Уж пришел Федор в избу,
И он стал дитя качати:
— И ты ба́ю, ба́ю, дитятко!
И ты ба́ю, ба́ю, милое!
У тебя нету матушки,
У меня милой ладушки,
Милой ладушки, молодой жены!

Лирическая поэзия

11

«Ой по́ морю, мо́рю…»

Ой по́ морю, мо́рю,
По тебе ль, по синю́ морю,
Плыло́ стадо гусиное,
А другое лебядиное.
Отставала лебедушка
Прочь от стада лебядиного,
Пристала лебедушка
Что ко стаду к серы́м гусям.
Не умела лебедушка
По гусиному кликати;
По́чали ее гуси щи́пати,
А лебедушка кликати:
— Не щипли́те вы, серы́ гуси!
Не сама я к вам залётывала,
Не своею охотою;
Занесло меня погодою,
Погодою полудённою!
По саду ли садику,
По зеленому виноградику
Как шли туто девушки,
Позади их молодушки.
Отставала Прасковьюшка
Прочь от красных девушек,
От подруженек голубушек;
Приставала Прасковьюшка
К молодым молодушкам.
Не умела Прасковьюшка
На головушке оправити[5];
Почали ей смеятися,

Еще от автора Петр Васильевич Киреевский
Том 1. Философские и историко-публицистические работы

Издание полного собрания трудов, писем и биографических материалов И. В. Киреевского и П. В. Киреевского предпринимается впервые.Иван Васильевич Киреевский (22 марта /3 апреля 1806 — 11/23 июня 1856) и Петр Васильевич Киреевский (11/23 февраля 1808 — 25 октября /6 ноября 1856) — выдающиеся русские мыслители, положившие начало самобытной отечественной философии, основанной на живой православной вере и опыте восточнохристианской аскетики.В первый том входят философские работы И. В. Киреевского и историко-публицистические работы П.


Том 3. Письма и дневники

Полное собрание сочинений: В 4 т. Т. 3. Письма и дневники / Составление, примечания и комментарии А. Ф. Малышевского. — Калуга: Издательский педагогический центр «Гриф», 2006. — 488 с.Издание полного собрания трудов, писем и биографических материалов И. В. Киреевского и П. В. Киреевского предпринимается впервые.Иван Васильевич Киреевский (22 марта / 3 апреля 1806 — 11/23 июня 1856) и Петр Васильевич Киреевский (11/23 февраля 1808 — 25 октября / 6 ноября 1856) — выдающиеся русские мыслители, положившие начало самобытной отечественной философии, основанной на живой православной вере и опыте восточнохристианской аскетики.В третий том входят письма и дневники И. В. Киреевского и П. В. Киреевского.Все тексты приведены в соответствие с нормами современного литературного языка при сохранении их авторской стилистики.Адресуется самому широкому кругу читателей, интересующихся историей отечественной духовной культуры.Составление, примечания и комментарии А.


Том 2. Литературно-критические статьи, художественные произведения и собрание русских народных духовных стихов

Перед читателем полное собрание сочинений братьев-славянофилов Ивана и Петра Киреевских. Философское, историко-публицистическое, литературно-критическое и художественное наследие двух выдающихся деятелей русской культуры первой половины XIX века. И. В. Киреевский положил начало самобытной отечественной философии, основанной на живой православной вере и опыте восточно-христианской аскетики. П. В. Киреевский прославился как фольклорист и собиратель русских народных песен. Адресуется специалистам в области отечественной духовной культуры и самому широкому кругу читателей, интересующихся историей России.


Том 2. Литературно–критические статьи и художественные произведения

Полное собрание сочинений: В 4 т. Т. 2. Литературно-критические статьи и художественные произведения / Составление, примечания и комментарии А. Ф. Малышевского. — Калуга: Издательский педагогический центр «Гриф», 2006. — 368 с.Издание полного собрания трудов, писем и биографических материалов И. В. Киреевского и П. В. Киреевского предпринимается впервые.Иван Васильевич Киреевский (22 марта / 3 апреля 1806 — 11/23 июня 1856) и Петр Васильевич Киреевский (11/23 февраля 1808 — 25 октября / 6 ноября 1856) — выдающиеся русские мыслители, положившие начало самобытной отечественной философии, основанной на живой православной вере и опыте восточнохристианской аскетики.Во второй том входят литературно-критические статьи и художественные произведения И. В. Киреевского и литературно-критические статьи П. В. Киреевского.Все тексты приведены в соответствие с нормами современного литературного языка при сохранении их авторской стилистики.Адресуется самому широкому кругу читателей, интересующихся историей отечественной духовной культуры.Составление, примечания и комментарии А. Ф. МалышевскогоИздано при финансовой поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям в рамках Федеральной целевой программы «Культура России».


Рекомендуем почитать
Британские интеллектуалы эпохи Просвещения

Кто такие интеллектуалы эпохи Просвещения? Какую роль они сыграли в создании концепции широко распространенной в современном мире, включая Россию, либеральной модели демократии? Какое участие принимали в политической борьбе партий тори и вигов? Почему в своих трудах они обличали коррупцию высокопоставленных чиновников и парламентариев, их некомпетентность и злоупотребление служебным положением, несовершенство избирательной системы? Какие реформы предлагали для оздоровления британского общества? Обо всем этом читатель узнает из серии очерков, посвященных жизни и творчеству литераторов XVIII века Д.


Средневековый мир воображаемого

Мир воображаемого присутствует во всех обществах, во все эпохи, но временами, благодаря приписываемым ему свойствам, он приобретает особое звучание. Именно этот своеобразный, играющий неизмеримо важную роль мир воображаемого окружал мужчин и женщин средневекового Запада. Невидимая реальность была для них гораздо более достоверной и осязаемой, нежели та, которую они воспринимали с помощью органов чувств; они жили, погруженные в царство воображения, стремясь постичь внутренний смысл окружающего их мира, в котором, как утверждала Церковь, были зашифрованы адресованные им послания Господа, — разумеется, если только их значение не искажал Сатана. «Долгое» Средневековье, которое, по Жаку Ле Гоффу, соприкасается с нашим временем чуть ли не вплотную, предстанет перед нами многоликим и противоречивым миром чудесного.


Польская хонтология. Вещи и люди в годы переходного периода

Книга антрополога Ольги Дренды посвящена исследованию визуальной повседневности эпохи польской «перестройки». Взяв за основу концепцию хонтологии (hauntology, от haunt – призрак и ontology – онтология), Ольга коллекционирует приметы ушедшего времени, от уличной моды до дизайна кассет из видеопроката, попутно очищая воспоминания своих респондентов как от ностальгического приукрашивания, так и от наслоений более позднего опыта, искажающих первоначальные образы. В основу книги легли интервью, записанные со свидетелями развала ПНР, а также богатый фотоархив, частично воспроизведенный в настоящем издании.


Уклоны, загибы и задвиги в русском движении

Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.


Топологическая проблематизация связи субъекта и аффекта в русской литературе

Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .


Ванджина и икона: искусство аборигенов Австралии и русская иконопись

Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.