Смертельно прекрасна - [13]

— Вы вызвали скорую? — Резко спрашиваю я у какой-то женщины. Она вся красная от жары и испуганная до чертиков. — Вызвали?

— Я не…

— Что? Эй! — Я хватаю под руку какого-то низкого мужчину и с силой тяну на себя. У него порез над бровью. Кажется, именно он сбил велосипедиста. — Что вы сделали? — Мои глаза округляются и наливаются непонятной мне обидой. — Что вы сделали!

— Я не хотел, я не видел.

— Кого не видели?

— Ее! — Гортанно восклицает он и берется волосатыми руками за лицо. Его шатает из стороны в сторону. — Все было нормально, пока она неожиданно не вывернула из-за угла.

Мои плечи поникают. Я опускаю взгляд, ощущая, как внутри все переворачивается.

Какая глупая смерть. Попасть под колеса ненормального идиота, которому просто не было дела до окружающих. Он и сейчас вряд ли понимает, что натворил и что виноват. Он ноет, ему жалко, но не девушку, которую он сбил. А себя.

Я непроизвольно замечаю кровавое пятно на асфальте, заломанную руку, синеватые ниточки вен, которые тянутся по локтю к плечам и шее, безжалостно стертой асфальтом.

А потом я вижу бледное, впалое лицо с огромными, распахнутыми глазами.

Мне нечем дышать.

— О, Господи, — хриплю я, прижав ладони ко рту. Нет, нет! — Не может быть.

Качаю головой, вновь смотрю на девушку, а потом отскакиваю назад, будто бы меня пихнули в грудь. Оборачиваюсь. Мир кружится, смазывая картинки вокруг. Я вспоминаю, как несколько минут назад разговаривала с этой девушкой, и никак не могу соединить две составляющие в одну линию: как же я могла с ней говорить, если она лежит под колесами машины? Холодом обдает спину. В панике я гляжу по сторонам, но ничего не понимаю.

— Черт, черт! — Резко срываюсь с места. Я должна уйти. Уйти отсюда.

Какая-то женщина шепчет за моей спиной: это же Монфор! Поднимается гул.

Люди оборачиваются, провожают меня настороженными взглядами, а я бегу со всех ног, не обращая на них внимания. Наплевать. Наплевать.

Что это вообще было? Я сошла с ума?

— Нет, — встряхиваю волосами, — какая-то бессмыслица!

Я не могла видеть эту девушку, не могла говорить с ней. Наверно, у меня жар. Или у меня переутомление. Я не спала почти всю ночь. Я толком не ела. Это галлюцинации, как и те, что были у меня после аварии, когда я почти каждый день видела маму.

Смахиваю с лица испарину и, наконец, оказываюсь у коттеджа Монфор-л'Амори. Не помню, как врываюсь внутрь, как взмываю по лестнице. Я заношусь в комнату и ударяюсь спиной о дверь с такой силой, что она болезненно взвывает.

Итак.

Я глубоко втягиваю воздух и закрываю глаза. Нужно взять себя в руки.

Плечи медленно поникают, пальцы перестают дрожать. Спокойно отхожу от двери и сажусь на край кровати. В жизни все просто. Странностей мало. Скорее люди сами делают скоропостижные выводы и начинают верить в то, чего нет. Поэтому сейчас я должна взять под контроль эмоции, прекратить эту глупую панику и понять: что со мной произошло.

Я видела девушку. Я говорила с ней. А потом я увидела ее под колесами машины. Не хочется нагнетать обстановку, серьезно, уж поверьте мне, но девушка действительно была точной копией той незнакомки, что стояла со мной рядом. Сколько тут вариантов? Один.

У пострадавшей есть сестра-близнец. Вот и все, дело раскрыто.

Однако самая глупая и затейливая часть меня, из-за которой обычно и возникают все проблемы, взвывает от ужаса, забившись в потаенный угол, и говорит: тут что-то нечисто.

Я бы никогда не предположила ничего подобного, если бы не провела сутки посреди верующих фанатиков, которые при одном упоминании фамилии моей семьи покрываются испариной и перекрещиваются. Я бы посчитала себя умалишенной, честное слово; я бы не скупилась на прилагательные и обозвала бы себя всеми известными мне добрыми словами и фразеологизмами. В жизни странностей не происходит, а если происходит — поезжайте в клинику. У вас явные проблемы с головой! Однако стоит ли мне собирать вещи? Ведь мне действительно кажется, что я увидела…, кого? Приведение?

— О, Боже, — взвываю я и неожиданно для самой себя смеюсь, — ты спятила, Ари.

Я стягиваю с ног кроссовки и плюхаюсь спиной на кровать. Интересный же способ у моих дефектных мозгов абстрагироваться от травмы, полученной после аварии. Все люди ревут и слушают песни Тейлор Свифт, а я воображаю себе призраков. Классно.

Недовольно стону и поднимаюсь на ноги. Плетусь в ванную комнату и сижу там час, если не больше. Волосы липнут к спине. Ноги я поджимаю к груди. Я не двигаюсь, просто смотрю в одну точку на белом кафеле и думаю: что, если я действительно сошла с ума?

Что ж, наверно, это отличный шанс послать к черту школу, родственников, жителей Астерии и свалить как можно дальше, в какую-нибудь клинику на берегу Коронадо Бич. Я бы отдохнула в Сан-Диего. Там солнечных дней в пять раз больше, чем пасмурных.

Вода достает до локтей. Разнимаю руки, облокачиваюсь ими о бортики и опускаюсь на самое дно, крепко зажмурив глаза. Если первый день в этом городке был таким ярким и запоминающимся, что будет завтра? Черт, мне даже подумать страшно.

Выныриваю и слышу, как кто-то стучит в дверь.

— Ари? Все в порядке?

— Да, — прохожусь ладонями по щекам, — а что — то случилось?