Склонность к «Венере» - [17]

Шрифт
Интервал

– Заходите.

Парнишка чинно прошествовал в комнату и сел на самый край дивана, не по-мужски сдвигая колени. Атрей поморщился: не особо приятно было думать, что сам он – такая же Венера.

– Как вас зовут?

Незваный гость вздрогнул, но ответил:

– Элиас. Простите, а вы здесь один живёте?

– Нет. Вдвоём с супругом, – пояснил Атрей, отворачиваясь к окну. Конечно, лучше было бы не рисковать и выставить мальчишку подобру-поздорову, или пинком под зад отправить в ближайшее кафе… Но раз уж впустил, придётся показывать себя гостеприимным хозяином.

– Хотите чаю?

– А? Да, был бы весьма благодарен, – Элиас кивнул, совершенно по-женски теребя прядь вьющихся золотистых волос. Может, он и был на самом деле просто мужеподобной девицей? Порой сложно определить пол на первый взгляд, особенно если человек тебе плохо знаком. Хотя Элиас – вроде бы мужское имя.

Решив, что только ради гостя кипятить воду и бултыхать чайной заваркой нецелесообразно, Атрей и себе налил кружечку.

– Вот, пожалуйста.

– О, благодарю вас! – воскликнул Элиас и, прежде чем молодой художник успел предупредить его о том, что в кружке кипяток, схватил чашку. Естественно, он мигом разжал руки, и весь чай оказался на свитере гостя.

– Ай! – вскрикнул Элиас, беспомощно оттягивая от кожи пропитавшуюся чаем ткань. Кружку не разбил – и на том спасибо. Правда, ковёр тоже теперь придётся стирать.

– Вы не обожглись? – поинтересовался Атрей, глядя на по-детски хлопающего глазами мальчишку. Похоже, он совсем молодой, может, едва вышел из школьного возраста… И неуклюжий вдобавок.

– Простите, мне весьма неловко… Но можно ли мне постирать свитер? Раз уж я всё равно здесь надолго. Если что, я и в мокром потом могу пойти…

– Идите в ванную, – беспомощно вздохнул Атрей. Нет, этот мальчишка однозначно самое бесполезное существо, какое только можно представить. И он должен в идеале быть таким же?! Нет, спасибо…

Сев на чудом не пострадавший диван, Атрей зажмурился и принялся вслушиваться в окружающие звуки. За окном еле слышен шум пролегающей неподалёку автомагистрали, из ванной – шум воды, со стороны коридора – поворот ключа в замке… Стоп!

Вскочив, Атрей бросился к дверям, где почти сразу столкнулся с Зеноном. Тот мягко улыбнулся:

– Сегодня удалось вырваться пораньше. Может, сходим куда-нибудь, как думаешь?

Видимо, заметив панически бегающий взгляд Атрея, супруг осёкся. Оглядев прихожую, он уставился на пристроившиеся у порога ботинки:

– Я смотрю, ты здесь не один…

– А какое полотенце можно взять? – тем временем послышалось со стороны ванной, и в гостиную вошёл Элиас – естественно, без свитера, и даже без майки. Атрею окончательно захотелось провалиться сквозь землю – слишком хорошо он понимал, как выглядит подобная ситуация со стороны.

– Послушай, это не то, что ты думаешь… – начал было произносить сакральную фразу юноша, но Зенон, не говоря ни слова, вылетел за дверь. Атрей же тупо уставился вслед ушедшему супругу, пытаясь сообразить, как поступить теперь.

Спешка

Лишь через десять-двадцать минут к юноше вернулась способность соображать. Первым делом Атрей решительно посмотрел на Элиаса:

– Я понимаю, что, возможно, причиню вам некоторые неудобства, но… Вот вам моя рубашка, и подождите в каком-нибудь кафе. Мне нужно срочно кое-что объяснить супругу.

– Простите, я не хотел, чтобы так глупо вышло… – пролепетал мальчишка, послушно натягивая протянутую рубашку. Атрей великодушно отмахнулся:

– Да ладно, что уж теперь. Иди, иди давай. Мне нужно его найти, пока глупостей не наделал.

Лишь когда Элиас удалился, молодому художнику пришлось признать: он понятия не имеет, где теперь искать Зенона. Откуда начать? Пойти к Зенону на работу? Маловероятно, конечно, что он снова направился туда, но ведь надо же откуда-то начать!

Хаотично мелькали лица незнакомых людей, мельтешили автомобили и отскакивали назад высящиеся по обе стороны улицы здания. Атрей бежал, не обращая внимания на крутящих пальцем у виска прохожих. Какое ему дело до них, если сейчас есть шанс, что Зенон окончательно перестанет доверять ему?! Нужно найти его, поговорить, объясниться, в конце концов… Нет, он, конечно, сделал несколько глупостей, но ведь не изменял супругу, как тот наверняка подумал!

Вот, наконец, знакомое здание бизнес-центра. До того Атрей бывал здесь всего пару раз, но дорогу успел запомнить. Влетев внутрь, молодой художник подбежал к охраннику у турникета:

– Вы не видели Зенона?! Он здесь работает.

– Зенона?.. А. Вы опоздали, молодой человек, он уже ушёл. Думаю, завтра вы сможете найти его на рабочем месте…

Не слушая, Атрей снова помчался на улицу. Пока что он слабо представлял себе точное направление, в котором стоит двигаться. Позвонить кому-нибудь из друзей Зенона? Но он не знает ни одного телефона, ведь Марсы не слишком-то его жаловали и в основном общались через его супруга.

Ещё никогда юноше не было настолько плохо. Он ведь просто хотел проявить немного самостоятельности, что, чёрт побери, в этом плохого?! Да, наверное, стоило обговорить всё с Зеноном – тогда бы тот вряд ли удивился, увидев в их квартире постороннего человека. Тогда легче было бы объяснить, что это – заказчик, а не какой-нибудь его любовник…


Еще от автора София Серебрянская
Тайна семи отцов

Как-то раз мужчины первой «Цены свободы» собрались, чтобы выяснить, кто же всё-таки отец Джо Смита. Мини-пьеса.  .


Чёрная роза

Два брата. Одна академия, отрезанная от внешнего мира. Один преступник, готовый безжалостно уничтожить любого из учеников. И множество тайн, которые хранит само здание академии. Суждено ли кому-то выбраться из смертельной ловушки?..


Исповедь колдуна

Даже у загнанных в угол есть последнее желание. И желание этого человека — рассказать свою историю…


Темнота молчит

Со дня смерти Джона Фолла время для Джейн остановилось (по игре «Цена свободы: поиск ответов»).


Аромат гниющих лилий

Ты знаешь, почему во дворах госпиталей всегда так много цветов?..


Периметр-312

Однажды мир уже умер — и возродился вновь. Люди учли свои ошибки: больше нет голода, болезней, преступности. Ни в одном из трёхсот одиннадцати городов-государств, именуемых Периметрами, нет даже тюрем… Но какова изнанка идеального мира? Эйрену, по случайности ставшему убийцей, предстоит узнать ответ на этот вопрос…


Рекомендуем почитать
Колдоискатели

Если характер вдруг резко меняется — это обычно не к добру. Но чтоб настолько! Перемены приводят Настю не куда-нибудь, а в чужую вселенную, где есть непривычные боги и маги, и более привычные ненависть и надежда… А как же наш мир? Кажется, что в отличие от того, параллельного, он начисто лишён магии. Но если очень-очень хорошо поискать?


Философия пожизненного узника. Исповедь, произнесённая на кладбище Духа

Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.


Где они все?

Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?


Стихи

Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.


Рай Чингисхана

Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.


Родное и светлое

«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.