Стихи

Стихи

Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня. В Москве публиковался в таких известных и не очень изданиях, как журнал "Литературная учёба", альманахе "Братина", поэтическом сборнике "Возрождение".

Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история - а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему. Конечно же, я подсчитал и нашёл, что восемь строк - это меньше, чем две страницы прозой, а, следовательно, быстрее - уж очень хотелось идти гулять. Прошло немного времени, стихи стали почти необходимым средством самовыражения. В 1996 и 2000 годах мне удалось выпустить два сборничка своих стихов, ничтожными тиражами; печатался в местных газетах.

Жанры: Поэзия, Самиздат, сетевая литература
Серии: -
Всего страниц: 4
ISBN: -
Год издания: Не установлен
Формат: Полный

Стихи читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

СТИХИ

* * *

Хорошо, если вместе умрём.
Не хочу без тебя доживать.
Поседевшие стол и кровать,-
Даже пыль нас запомнит вдвоём.
Берег неба зажёг маяки,
А по берегу,- он и она,-
Как улитки, бредут старики,
И вот-вот их подхватит волна.
Что на память тебе подарю?
Что имею - давно не моё.
Не о смерти с тобой говорю,
Но о чём-то важнее её.
Если всех растворяет поток,
Я с тобой непременно сольюсь.
Я боялся, что будет "потом" -
А теперь ничего не боюсь.

БЫТОПИСАНИЕ

Он выпимши - она не спавши -
Скандалят - их угомонят
Соседи, совесть потерявши,
Уже в милицию звонят.
Менты потопчутся в прихожей,
Посмотрят в пол и потолок, -
У них всё так же и всё то же…
Едва уедет "козелок" -
Обнимутся, заплачут оба,
Она - Дюймовочка, он жлоб,
И будут вновь любить до гроба -
И загонять друг друга в гроб.

* * *

Если судить по бабкам да по дедам,
Так жизнь моя не пройдена на треть;
Они не торопились умереть,
И я не тороплюсь за ними следом.
Теряя счёт волнениям и бедам,
Под пулями сгибаясь до земли,
Они порой ложились и ползли,-
Но выползали к славе и к победам.
Мы переждали и взошли как зёрна:
У бабки народилась мать моя,
А после внучек - это значит я;
У бабушки был дом фугаской взорван,
Расстреляна, рассеяна семья...
Чего же я хандрю, щенок позорный?


ВДАЛЕКЕ ОТ СТОЛИЧНОГО ШУМА

Памяти Паши Ванюшкина, погибшего в Чечне Я не убивал. Я не приказывал убивать (Кн. Мертвых)

…И твои глаза лишили света,
Рот забили наглухо землей –
Чтобы не потребовал ответа
У людей: «За что вы так со мной?..»
Не опишут саги о героях
Сон чудовищ в роще из крестов,
Бездну ямы, где тебя зароют,
Плач и фальшь пластмассовых цветов.
И тебе не рассказать про это!..
Ты растоптан собственной страной –
Чтобы не потребовал ответа
У нее: «За что ты так со мной?»
Днем суда откроются злодейства –
И тебя подымут, как истца:
Стань под сенью мантии судейской
Одесную Сына и Отца!

* * *

“Дядя Коля был тоже чудак:
Слишком рано убрался со свету...”
Я подумал о нём просто так,
Фотографии тех, кого нету,
Из родни, кого нету в живых,
В деревенском альбоме листая,
Элегантно грустя: - Что же вы,
Как по саду листва золотая,
Улетели - не знаю куда?
Растворился и запах домашний,
И без вас замерзает вода,
И без вас согревается пашня...
Две “на память” поблеклых строки,
Мертвецов залихватские позы -
Скоморохи мои, дураки!
Ничего не пошло вам на пользу:
Пили водку, любили девиц,
По волкам заряжали картечью...
Ваши фото похожи на птиц
Непонятною музыкой-речью.
Вспоминаю вас издалека,
ваши руки, размытые лица -
Память вечна, земля глубока,
Жизнелюбцы и самоубийцы.

* * *

В провинциальных страшных городах,
Колючими крещенскими ночами
(Где фонари горели не всегда,
А что горели, рано отключали) —
По всей Вселенной делалось темно,
И ветхий дом в пространство уносило,
И думалось, что смотришь не в окно,
А в чью-то незарытую могилу.
И только печь пугала мертвецов,
И бабушка тесней к огню держалась —
Какое бы дремучее лицо
На аспидном стекле ни отражалось.
Я верю: это было в старину!
И в то, что снова повернется детством
Большая жизнь: я запросто стряхну
Невинную задумчивость младенца,
И повторится вечное кино,
Где бабушка с седыми волосами
И после жизни мы в свое окно
Из смерти в жизнь заглядываем сами.

* * *

Побежала метла по плевкам,
По окуркам да по листве.
Вася — гений. Значит, пока
Вася дворничает в Москве.
В чем он гений? — Не знаю, в чем.
Верю: гений — и хорошо.
Тускло временем освещен,
Сам не знает, зачем пришел.
Хоть Тверская и не Бродвей,
Даже вовсе в другой степи, —
Вася пьет на Тверской портвейн,
На Бродвее бы — виски пил.
И, шатаясь, под чей-то смех
Ковыляет в сырую тьму
Бедной дворницкой — прочь от всех,
К вдохновению своему...
Ну-ка, солнышко, припекай!
Ну-ка, дождик, описай сквер!
Стой же, гений, с метлой в руках,
Или с пивом в тени ларька —
А не памятником в Москве!

* * *

И берётся Юра Серебряник
За свою верижную метлу…
Глаз его блестит, как подстаканник,
На аршин рассеивая мглу
Злого дыма от лесных пожаров,
Что клубится над добром и злом,
Над земным дурацки-круглым шаром…
Юра тоже машет, как веслом!
Как скинхед на дизельной пироге,
Он плывёт в окутавшем дыму
По бычкам и листьям на дороге…
Сигаретку Юре моему!
В сигаретной синей струйке дыма
Видит Юра контуры лица
Своего начальника Ефима:
- Хорошо работаешь, пацан! -
Говорит лицо из струйки дыма
И, качаясь, тает до конца, -
Так что скоро рядом ни Ефима,
Ни его блаженного лица!

* * *

Кому - в унылом карауле
влачить служилую тоску,
и ждать, когда родная пуля
перебежит через реку:
закроет очи, поцелует,
повалит и прижмёт к траве -
и запоёт, и заворкует
в пробитой настежь голове.
Веди усталого солдата
в замысловатые края,
где ни тоски, ни автомата,
ни потной сбруи бытия.

* * *

Город сине-серый,
Как бушлат мента.
От осенних скверов -
Та же тошнота.
Но ларьки пивные
И церквей шатры -
Светят, как иные,
Высшие миры.
Мне туда не надо:
Я не дожил дня.
Время листопада,
Мрака и огня!
Огоньки и листья
Катятся во тьму...
Неуч я молиться:
Трудно одному -
Или духу мало?
Верить в Божий свет -
Тьма его объяла?
Или - нет.

* * *

Хорошо бы в родимом колхозе...
Хорошо, кабы если бы не
Опрокинутый трактор в навозе
С трактористом, утопшим в говне.
В беспробудном селе и суровом,
Где собаки не спят на цепи,-
Хорошо, если дети здоровы,
Хорошо, чтобы отчим не пил.

Еще от автора Сергей Александрович Королёв
Рай Чингисхана

Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.


Неприкаянный

Сергей Королёв (Бабаево, Вологодская обл.) — поэт, прозаик. Родился в 1980 году. Служил в армии, работал на лесозаготовках. В настоящее время студент Литературного института им. А.М. Горького (факультет поэзии, семинар Г.И. Седых). Публиковался в местных изданиях, журнале «Литературная учеба», альманахе «Братина» и антологии «Возвращение» (Москва). Зимой 2006‑го года погиб. Ему было неполных 26 лет.


Рекомендуем почитать
Планета, которая ничего не может дать

«Планета, которая ничего не может дать Великой Логитании, должна быть использована для тренировки молодых Собирателей» — так гласит закон, которому подчиняются инопланетные исследователи.Планета ничего не могла дать Великой Логитании, но логитанка дала планете один из прекраснейших мифов.


Древний Кавказ

Настоящая книга посвящена Кавказу – региону, который был местом процветания целого ряда древних культур. Ее авторы, Чарльз Берни и профессор Дэвид Лэнг, последовательно рассказывают об археологии и искусстве, природе и архитектуре, литературе и науке христианских цивилизаций Восточной Турции, Армении и Грузии. Большое внимание они уделяют истории царства Урарту, соперника Ассирии, прослеживая ее от одного царя к другому, анализируя материалы, полученные в многочисленных экспедициях, поставив перед собой цель представить широкому читателю сравнительно малоизвестные стадии развития жителей Анатолийского плато.


Вокруг Света 1997 № 02 (2677)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Вокруг Света 1997 № 01 (2676)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Философия пожизненного узника. Исповедь, произнесённая на кладбище Духа

Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.


Где они все?

Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?


Янтарный волк

Говорят, что самые заветные желания обязательно сбываются. В это очень хотелось верить молодой художнице… Да только вдруг навалились проблемы. Тут тебе и ссора с другом, и никаких идей, куда девать подобранного на улице мальчишку. А тут еще новая картина «шалит». И теперь неизвестно, чего же хотеть?


Психоконструкт

Отказаться от опасной правды и вернуться к своей пустой и спокойной жизни или дойти до конца, измениться и найти свой собственный путь — перед таким выбором оказался гражданин Винсент Кейл после того, как в своё противостояние его втянули Скрижали — люди, разыскивающие психоконструкторов, способных менять реальность силой мысли.


Проклятие. Отверженные

Порой, для того чтобы выжить — необходимо стать монстром… Только вот обратившись в него однажды — возможно ли потом вновь стать человеком? Тогда Андрей еще даже и не догадывался о том, что ввязавшись по просьбе друга в небольшую авантюру, сулившую им обоим неплохие деньги, он вдруг окажется втянут в круговорот событий, исход которых предопределит судьбу всего человечества…


Родное и светлое

«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.