– Ой, Саш, а почему ты мне раньше не говорил, что любишь?
– По тому, что жениться не собирался. ― Просто ответил Саня.
И тут Наташа с папой захохотали. Они смеялись взахлеб, у дяди Гриши даже слезы выступили.
– Ох, Александр, забавный ты парень, но за откровенность хвалю.
– Сашка, ― вытерев глаза, сказала Наташа, а ты в курсе, что я бесприданница?
– Я в курсе, что ты глупенькая, я серьезно, а ты ерунду говоришь.
– Это как посмотреть, студент, приведешь ее домой, а у невесты одежды один чемоданчик. Матушка твоя только руками разведет.
– Григорий Николаевич, мне сейчас не очень приятно, что вы, не зная мою маму, говорите как о старосветской мещанке – свекрови, которая будет смотреть, сколько добра принесла в дом невестка. Мне вообще не хочется продолжать разговор на эту тему. Пока я не начал работать, мы жили с мамой очень скромно, но это не значит, что наша семья чувствовала себя пришибленной и неполноценной. Сейчас нам стало легче, и надеюсь, у меня получится обеспечить своей жене нормальное существование.
– Да не ершись ты, Александр. Ты хороший парень, нравишься ты мне. Если дочка хочет за тебя замуж, да и Бог в помощь. А что она молоденькая такая, может и лучше. А то вон некоторые ждут, пока выучатся, потом квартирой обзаведутся, потом карьеру сделают. Так и вековухой остаться не долго. Я для единственной дочери такого не хочу. Тем более ты жених – то с жилплощадью.
– Я никак понять не могу, вы шутите или издеваетесь?
– Ох, Александр, что ж ты трепетный такой? Мне, как отцу простительно все уточнить. Жилплощадь в наше время дело не маловажное.
– Но главное – то, как нам вместе!
– Ага, по принципу» С милым рай и в шалаше»?
– Если милый атташе. ― Сделав постное лицо, добавила Наташа.
– Ладно, доча, хватит ерничать, давайте серьезно. Мне, Александр, надо бы с матушкой твоей потолковать насчет свадьбы.
– Мамой, ― машинально поправил Саня.
– Так ты мне адресок то напиши, я ведь только днем могу приехать.
– Здорово! Мама как раз на следующей неделе до трех только работает.
– Вот и ладно. Но уговор, до свадьбы Наталья у вас жить не будет. Месяц, два, роли не играет, уж как – нибудь с отцом проживет. Пусть все по правильному будет, как положено, что бы мне перед родней не краснеть.
Наташа с дядей Гришей опять переглянулись и засмеялись.
«Ладно, Наташка, она молоденькая, девчонка совсем, а папа ее, точно несерьезный человек. Но это теперь ничего не значит. Главное, что они поженятся. Наташа согласна и папа согласен, об остальном потом подумаю». ― Решил Саня.
Домой ехал один, мог еще раз все спокойно обдумать, тем более что появились угрызения совести. Маме – то он ничего не сказал. Наверное, они в правду эгоист. Эгоист и предатель. Мама не заслужила такого отношения. Сама предложила, что бы Наташа жила у них, а он, решив жениться, ничего не сказал. Значит он – неблагодарная свинья! Саня еще раз вслух повторил: ― Свинья!
Сидевшая рядом старушка испуганно посмотрела на него.
Дома опять проговорили до ночи. Саня просил у мамы прощения, приводил какие – то оправдывающие аргументы, но потом сам же отметал их, доказывая, что мама воспитала морального урода. Она, в отчаянии, убеждала его, что он замечательный сын. Добрый и благородный человек, просто по молодости совершает какие – то промахи. Эта «Индийская мелодрама» продолжалась довольно долго, пока измученный самобичеванием Саня и готовая расплакаться мама, не спохватились, что за окном уже светает, а по делу ничего не решили.
– Сашенька, утро вечера мудренее, давай завтра все спокойно обсудим.
Утром не выспавшийся Саня убежал в институт. Потом отработал до пяти на кафедре. Позвонил маме, что бы не волновалась, он придет поздно, будет заниматься с ребятами. Благо ученики жили не далеко от его дома. Мама сказала, что все в порядке, она дома и ждет Таточкиного папу, он звонил, что подъедет.
Саня еле дождался конца занятий, хотелось поскорей домой, узнать, как прошла встреча. Дядю Гришу он уже не застал. Пока ужинал, мама рассказывала:
– Так неудобно вышло. Лидия Михайловна, соседка, приняла Григория Николаевича за сантехника, раскричалась, что она еще вчера вызывала, а он в нашу квартиру идет. Я уж извинялась, извинялась. А он только улыбается. Ну а по поводу свадьбы, что и делать, Сашенька, ума не приложу. Григорий Николаевич категорически против нашего участия в расходах. Я ему говорю, что надо все посчитать, продумать, а он уперся. Слышать ничего не хочет, я говорит, всю жизнь мечтал дочке шумную свадьбу отгрохать, что бы родня зауважала. Представляешь, сынок, свадьба с расчетом на родню! Я говорю, что могу взять кредит. И брат поможет, он чуть не прослезился, вы говорит, меня совсем не уважаете, свадьба мое дело, ваше дело, что бы жених хорошо выглядел, а – то родственники оглядывать будут, жених – москвич все – таки. Я ему про то, что Таточку надо наряжать, на невесту больше смотрят, а он: «Дочка в швейном учится, там и сошьют». Короче переговорить его не смогла. Я сама пойду с Таточкой и куплю ей платье, что они там сошьют, в училище, неизвестно.
– Мам, вообще он странный дядька. Он точно трезвый был? А то может быть выпил немного и хорохорился. Надо на себя рассчитывать.