Серебряное блюдо - [4]

4

…На больничную койку он грузно слег,

И, пытаясь понять, что случилось — не мог…

В окровавленном черепе, пестрой баталией,

Звуки выстрелов, толпы, огни Сенегалии…

Сенегалия! Франция! Бритсенегалы![7]

Сенегалия крупных и средних, и малых…

Сенегалия в прошлом, Сенегалия в будущем,

Сенегалия общей победы над чудищем!..

«Папа, — бредит он, — радуйся, прыгай по-заячьи!

Вся земля — Сенегалия!

Мир — сенегаличий!

Все империи — слушай! — порядком нормальным

Выражаются только языком сенегальным!..

Мир боролся с врагом, уничтожив каналию,

Для тебя, Сенегалия!

Для тебя, Сенегалия!..»

5

Так он бредил и смолк, потонув в хлороформе,

И вопрос о Леванте

Вырос на Форуме.

И судили об этом вопросе умелые

Сенегальские представители —

Белые!..

Сенсации с Потсдамской конференции [8] Пер. Х. Райхман

Секрет.

Секрет.

Секрет.

Затаил, дыханье весь свет.

Собрались тут владыки мира.

Тут решится его судьба.

Миллионы ждут слов из эфира,

Что спасут их — иль вгонят в гроба.

Вдруг — газета. И вмиг стар и млад

На киосках буквально повисли:

Что ни весть,

Что ни новость, то клад,

Клад сокровищ

Духа и мысли.

1

Сенсация первая!

Великая весть:

«Великие» встретились —

И начали есть.

2

Хор вестей вперегонку:

Подают — печенку!

3

Дипломат намекнул, что, по слухам,

Та печенка зажарена с луком.

4

Ах, его репутация погублена.

Оказалось: печенка нарублена.

5

Вина: порто с шартрезом.

Мясо: дичь с майонезом.

6

Приложение: пикули.

Хлеб — одни пумперникели.

7

Сногсшибательный «scoop»[9]:

Замечательный суп!

8

«Таймс» и радио вкупе

Сообщают о супе.

9

Пресса ждет дополнения.

Мир дрожит от волнения.

10

Завтра утром, поверьте,

Будем знать о дессерте.

11

Словом, тьма витаминов!

Микрофоны шумят.

А вся масса кретинов

Все читает подряд.

Из записок собаки Пер. Х. Райхман

(одной из собак, обученных и служивших во время войны — и привезенных в 1946-ом году в Палестину для розысков оружия).

1

Офицер Том Фут

Разбудил чуть свет

Нас, ищеек, и их —

Репортеров газет.

Он сказал нам: «Минута настала!

Мы выходим на розыск металла!»

2

Никогда с такой свитой

Не пускалась в поход я.

На ошейники наши

Нацепили поводья.

И помчалися с прытью экспресса

Мы

и все представители прессы.

3

Мы явились в «Сдот-Ям»[10].

Опустивши свой нос,

Я ползу по земле, учиняя допрос.

А за мною следит,

Как всегда, сарджент Смит.

4

Час прошел. Я в поту.

Два прошло. И без слова.

Сарджент Смит за ремень

Меня дергает снова.

Есть ли, мол, результат?

— Нет. Пока — никакого.

5

Утро в день перешло. Вот и вечер настал.

Очи Смита пронзают меня как кинжал.

Я в отчаянья бегаю,

То одна, то с коллегою,

И тоска мое сердце щемит и томит.

О, что сталось со мной, объясни, сарджент Смит?

И сказал сарджент Смит:

      «Постыдись неудачи!

Ты забыла сноровку — или долг свой собачий!»

6

Что ни слово — то нож!

Меня бросило в дрожь.

Став на задние лапы,

      Я крикнула: Ложь!

7

Сарджент Смит, ты забыл,

      Как военной тропой

От Калэ и до Рейна

      Шла я вместе с тобой?

Как ползла сквозь огонь, не щадя своей жизни,

И как верой и правдой служила отчизне?

Там я знала свой долг.

Я тогда ощущала

Только запах металла,

Металла,

Металла!

Но теперь, сарджент Смит — жуть и дрожь в моих лапах,

Потому, что другой здесь я чувствую запах.

Пахнет здесь не металлом, а гниющей империей

И британским народом, обманувшим доверие,

И трусливым правительством, вечно бьющим отбой

И глумящимся, Смит, надо мной и тобой.

Пахнет здесь дипломатами, игроками прожженными,

Что торгуют на рынках святыми знаменами

И священною кровью героев войны —

И смеются над долгом, что жертвам должны.

И я чую, полна и стыда и тревоги,

Смрадный запах конца этой жалкой дороги.

От всей мощи Империи не останется знака…

Знать, недаром так воет в ее стенах собака.

8

Так истошный мой вой

Лился ночью глухой.

Побелевший как мел,

Смит в глаза мне глядел.

Он схватил револьвер… Быстрый выстрел — и промах…

В ту минуту там не было

      ни чужих, ни знакомых.

И никто не видал этой вспышки огня.

И никто не слыхал. Ни его. Ни меня.

Рассвело. Мы убрались с пустыми руками.

А сегодняшней ночью буду выть я в Рухаме[11].

Арабская страна Пер. Х. Райхман

«Палестина — арабская страна, и чужим нет на нее никаких прав».

(Из арабской декларации)

Ночь ясна. Рощи гор шелестят

Под двурогой ущербной луной.

И арабские звезды блестят

В вышине над арабской страной.

Серп луны еще тонок и куц,

Но рой звезд, не скупяся на труд,

Льет сиянье на город Иль-Кудс[12],

Где когда-то жил Малек Дауд[13].

Звезды будят мерцаньем своим

Иль-Халиль[14], погруженный во мрак,

Где схоронен отец Ибраг‘им[15],

Тот, чей сын был хаваджа Исхак[16].

А оттуда спешат они вглубь —

Красить золотом зеркало вод

Той реки Иль-Урдун[17], где Якуб[18]

Переправился с посохом вброд.

Ночь ясна. Все полно тишины.

Звезды ярко горят в вышине

Над горами арабской страны,

Что узрел Наби Муса[19] извне.

Объясняй сначала! [20] Пер. Х. Райхман

1

С незапамятных дней насаждался и рос

Лес памфлетов и книг

Про «еврейский вопрос».

На ту вечную тему

И писать-то уж не о чем:

Объясняли проблему

И ученым и неучам;

Объясняли читателям —

И врагам и приятелям;

Со всем пылом печатного и словесного пороха

Объясняли и Герцль, и Пинскер, и Борохов[21].

Объясняли речами, всему свету знакомыми,

А враги, в промежутках, объясняли погромами,

И огнем, и мечом, и ножом, и дубиной —