Саломея. Образ роковой женщины, которой не было - [15]

На панели «Саломея показывает голову Иоанна Иродиаде» Андреа Пизано следует евангельскому изложению, изображая Иродиаду вне пиршественного зала. Мы видим коленопреклоненную Саломею, вручающую матери голову Иоанна на блюде, которое держат обе женщины, таким образом как бы разделяющие общую вину, – этот композиционный прием заимствован у фрески Джотто и мозаики баптистерия. Однако, в отличие от Джотто, Андреа Пизано изобразил женщин очень молодыми, почти как двух сестер, словно желая сильнее подчеркнуть их равную ответственность за преступление.

Во всех рельефах Андреа Пизано с участием Саломеи выразительные лица персонажей и пластическая мотивированность жестов выполняют не только эстетическую, но и информативную функцию. Лицо Иродиады, когда она смотрит на голову Крестителя, исполнено покоя – возможно, вызванного избавлением от Иоанна, причинившего ей множество неприятностей. А Саломея смущена и словно бы разочарована сдержанностью, почти равнодушием матери к произошедшему.

Голова Иоанна кажется почти живой, словно у спящего, а не мертвого человека. Крестителя ожидает воскресение: божественное – посредством его духовной мощи – и земное – через его пророческое слово, и потому он просто готовится к грядущей победе над смертью.

Андреа Пизано скульптурными средствами прекрасно передает сложные психологические и духовные состояния персонажей своих рельефов.

Эта особенность его художественной манеры дает возможность зрителю понять степень причастности каждого из окружающих Саломею персонажей к ее поступку. Андреа Пизано также убедительно показывает перемены настроения самой Саломеи в последовательно продолжающих друг друга сценах, изображенных на панелях: двусмысленный обмен взглядами Саломеи с Иродом в первом рельефе, торжествующая гордость во втором, разочарование и смятение в финале.

Психологические нюансы, переданные в бронзовых рельефах небольшого размера, – важное достижение изобразительного искусства вообще и скульптуры в частности. Благодаря Андреа Пизано история мученичества Иоанна Крестителя и образ Саломеи обрели сложность и амбивалентность, а также вызвали к жизни множество различных интерпретаций. Не говоря о том, что почти театральная экспрессивность рельефов Пизано невероятно увлекательна и заставляет строить всевозможные догадки по поводу их сюжета.

Донателло. «Пир Ирода», купель Сиенского баптистерия

Флорентийский скульптор Донато ди Никколо ди Бетто Барди, известный как Донателло (1386–1466), создал бронзовый рельеф «Пир Ирода» для купели Сиенского баптистерия. Донателло получил этот заказ, вероятно, в мае 1423 года. Изначально изготовить для баптистерия два бронзовых рельефа было поручено сиенскому художнику Якопо делла Кверча, но тот не завершил этой работы, которая и была перепоручена Донателло, согласно сохранившимся документам, 16 апреля 1417 года. Модель была окончена летом 1425 года, а рельеф был готов 13 апреля 1427 года.

Запечатлевая историю Саломеи, Донателло наполняет ее поразительной эмоциональной силой. Он передает живые реакции Ирода, Иродиады и гостей посредством пластической выразительности, обретающей мощную психологическую экспрессию. Когда Ироду и Иродиаде приносят голову Иоанна, Саломея продолжает танцевать, и ее танец выглядит необузданным – в противоположность танцу на мозаиках Флорентийского баптистерия, фресках Джотто в часовне Перуцци и на воротах работы Пизано. Лицо Саломеи, кажется, выражает решительность, как будто говорящую, что у наблюдающей за ней публики нет иного выбора, кроме как смириться с последствиями происходящего. Саломея почти раздражена трусостью Ирода и слабостью его характера, выразившимися в панике, охватившей его при виде отрубленной головы.

На переднем плане рельефа зритель видит Ирода, застывшего в ужасе перед головой, принесенной ему солдатом, изогнутая спина которого свидетельствует об отвращении, испытываемом им к этой ноше. Он словно отстраняется от нее, вытянув руки, держащие блюдо. Выглядит это так, будто солдат говорит Ироду: «Вот то, что вы просили. Наслаждайтесь!» Иродиада сидит, наклонясь к Ироду, и указывает на голову; она словно пытается успокоить Ирода, говоря ему: «Разве не этого мы хотели? Мы получили это. Не будь таким малодушным!» Кажется, ее злит его реакция – и совершенно обоснованно. В конце концов, именно Ирод приказал отрубить Иоанну голову, а теперь он напуган и неспособен взять на себя ответственность за собственные поступки. Саломея тем временем продолжает исполнять свой необузданный танец. На другом конце стола мы видим гостей, реагирующих на происходящее с ужасом и неодобрением.

Живость, выразительность и эмоциональная сила этой сцены поразительны, она полностью увлекает зрителя. Это пример искусства, «называемого storia: наиболее правдоподобное изображение сцены из литературы с максимально возможным разнообразием повествовательных мотивов и объектов»[60].

В том, как Донателло изображает эмоции в этой сцене, отразились художественные теории, развивавшиеся в то время и воплощенные в сочинениях таких авторов, как Леон Баттиста Альберти. Скульптор изобразил свои фигуры реагирующими именно так, как и ожидалось бы в случае свершения события такого масштаба. В художественном и стилистическом отношении это была поразительная новация, до Донателло никому не удававшаяся в бронзе.