Рыжая Соня и ловцы душ - [2]

Проклятие! Ограбить и убить — все-таки разные вещи.

Соня слегка пошевелилась, чтобы Велда поняла: они с Гинмаром здесь не одни. Он-то сам ничего ни услышать, ни понять был сейчас не в состоянии, а вот его подруга как раз наоборот. Взгляд убийцы из-за плеча отдавшегося страсти мужчины заметался.

И тем не менее Велда не растерялась — она без сил опустилась на пол, а нож совершенно неуловимым образом исчез в складках ее одежды.

Поднять крик эта женщина, конечно же, никак не могла, ибо оказалась бы в незавидном положении. Кто бы здесь ни находился... и с какой бы целью... он вполне мог видеть и понять, что она намеревалась совершить. Слава богам, алчность отступила перед здравым смыслом. Гинмар наконец с громким воплем прижал Велду к себе еще крепче — и, тяжело дыша, в полном изнеможении замер.

А ведь этот миг должен был стать для него последним.

— Ведьма... что же ты делаешь со мной...— выдохнул он, вновь привлекая к себе женщину, но та высвободилась из его объятий и начала поспешно одеваться.

— Ты с ума сошел... мы и так невероятно рискуем, Гинмар... Твоя невеста...— шептала она.

— Невеста! — Мужчина презрительно хмыкнул.— И ты веришь, что она мне так нужна? О боги! Если бы не мой отец, я бы в жизни не взглянул в ее сторону. Этот брак — всего лишь сделка, которая лично меня совершенно не привлекает, но... у меня просто нет другого выхода, Велда! О, не бросай меня, скажи, обещай, что мы будем встречаться и впредь...

— Да, о да, дорогой, конечно... а теперь выведи меня отсюда поскорее...

«Вот именно,— подумала Соня.— Она совершенно права. Чем скорее ты, "дорогой", сделаешь это, тем лучше... Для всех!»

Дождавшись, пока парочка покинет хранилище, она отсчитала пятьдесят ударов собственного сердца, которое билось на удивление ровно, и позволила себе выпрямиться, разминая затекшие ноги. Ей еще предстояло проделать весь путь назад.

Что касается украденных драгоценностей... Впрочем, тут проблем не должно было возникнуть. Правда, до сих пор такой богатой добычи у нее в руках еще никогда не бывало, и мысль об успехе наполняла сердце Сони торжеством. О боги, проникнуть во дворец самого Магистра Итана, украсть бесценные камни и благополучно унести ноги... Как жаль, что не с кем поделиться своим триумфом!

Вернувшись в крошечную комнату, которую Соне за умеренную плату предоставляла пожилая вдова, весьма довольная тем, что тихая вежливая молодая особа скрашивает своим присутствием ее одиночество, девушка вытянулась на узкой подстели, закинув руки за голову. Какая поднимется буря, когда пропажа будет обнаружена... Интересно, на кого падет подозрение? Впрочем, свадьбе это вряд ли помешает. Отпрыск и единственный наследник Итана благополучно сочетается законным браком с дочерью приближенного властителя Турана, и, скорее всего, не изменит свою бурную жизнь. Соня хмыкнула. Что взять с распущенного юнца! Самого Гинмара ей довелось увидеть так близко впервые, зато наслышана о нем была давно. Тщательно продумывая дерзкий план похищения камней, она навела подробнейшие справки об этом семействе, а не только о расположении помещений внутри дома. Сын Магистра, державшего в страхе половину Офира, отличался совершенно необузданным нравом. Странно, подумала Соня, что женщины находят его красивым. Чего стоит одна только манера почти наголо брить голову, воображая, что это придает ему свирепый вид. Правда, тело у него гибкое и мощное... Ну, да она видала мужчин куда более сильных. И ростом повыше. С чего, кстати, она вообще взялась о нем думать?.. Говорят, у него был брат. Орт, кажется. Вот тот действительно был достойным наследником Итана, нажившего себе состояние магией. Двухметровый гигант с безупречными манерами, воин, не знавший себе равных в поединках, законная гордость отца. О гибели Орта ходило множество разнообразных слухов, противоречивших друг другу, но истинной причины никто назвать так и не смог. Так или иначе, погиб он не в бою. И Гинмар, таким образом, стал единственным наследником. Внебрачному сыну Магистра от какой-то служанки не было тогда и четырнадцати лет. Мальчишку отыскали, отмыли от въевшейся во все поры грязи, переодели и представили пред ясны очи его родителя. Оглядев свое творение, Итан спросил:

— Ты знаешь, кто я?

— А как же,— сказал Гинмар, бесстрашно глядя на Магистра,— моя матушка до сих пор не может тебя забыть. Именно благодаря тебе у нее растет такой замечательный сын.

Итан с сомнением покачал головой. Так вот кого боги послали ему взамен Орта! Тем не менее он распорядился, чтобы воспитанием наследника занялись как следует. Гинмар оказался на редкость сообразительным юношей с острым живым умом, однако упрямым и своевольным; он вовсе не расценивал появление в своей жизни отца как подарок судьбы и не мог простить Магистру, что тот так долго не вспоминал о его существовании, вынуждая их с матерью жить в нищете. Жизнь в золотой клетке оказалась не по нему. Узнав о том, что наследник отчаянно сопротивляется всем благим начинаниям, касающимся его судьбы, Итан распорядился в случае неповиновения наказывать Гинмара достаточно жестко. В результате ревностные наставники спустили с мальчишки семь шкур, но это его не образумило. А когда ему окончательно надоело подобное обращение, юнец просто сбежал. Магистр послал своих людей на поиски, вскоре увенчавшиеся успехом, но, возвратившись, молодой бунтарь и не подумал проявить кротость и благоразумие. Напротив, когда его в очередной раз попытались подвергнуть унизительному и жестокому наказанию, он вырвался из рук своих мучителей и принялся метаться по всему дворцу, как загнанный зверь. Отчаяние и ярость гнали его вперед; чувствуя за спиной тяжелое дыхание преследователей, Гинмар бросился в ту часть дворца, где находился зверинец Итана. Юноша открыл дверь клетки, в которой обитала тигрица с выводком тигрят, прыгнул туда и уселся на пол, переводя дух, скаля в торжествующей ухмылке белые зубы и корча страшные рожи преследователям.