Русский Холокост. Истоки и этапы демографической катастрофы в России - [28]

5.5. ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ ЖИЗНИ ЛЕНИНА. СМЕРТЬ

Есть одно важное обстоятельство, не затронув которое, невозможно представить, кто в действительности управлял Советским государством в первые годы его существования, был ли это здоровый нормальный человек или это был больной человек с нарушенной психикой.

Существуют неприятные болезни, о которых люди с чистой душой и телом избегают говорить. Бойкие гонококки и бледные спирохеты из словаря Ильфа и Петрова – это не то, о чем хотелось бы слышать. В данном случае придется преодолеть неприязнь, чтобы до конца понять, «что и почему».

Дело в том, что Ленин долгое время своей жизни, в том числе и за границей, был болен сифилисом и скончался от последствий этой болезни. Лечился, но не особенно успешно. Сохранились свидетельства этого лечения. В частности, в Швейцарии в одной из клиник были обнаружены предписания Ленину препаратов для лечения сифилиса.

В колымских лагерях болезнь Ленина не была секретом. Здесь в жутких условиях среди всех доживали свою жизнь те, кто в силу обстоятельств были близки к тайнам Кремля, в частности к тайнам Ленина. Они были на грани, они не боялись говорить.

Мои родители были сотрудниками Дальстроя, работали на Колыме на приисках вместе с заключенными, мать – геолог, отец – геодезист. Однажды отец спросил у заключенного профессора Свешникова, который принимал роды у моей матери: «Слышал, как в разговоре заключенные называли Ленина сифилитиком. Правда ли это?» Профессор ответил: «Правда, 100 %. За это и сижу. По работе общался с теми, кто делал вскрытие, предупредили несколько раз о неразглашении. Кого-то расстреляли. Репрессировали многих членов семей, знакомых, коллег и даже соседей. Попал и я под эту волну. Строго между нами».

По воспоминаниям Троцкого, Ленин часто жаловался на головные боли. Серьезные признаки грозной прогрессирующей болезни стали проявляться летом 1921 года.

Появились не только сильные постоянные головные боли, но и головокружения вплоть до помутнения сознания, обмороки, бессонница. Главным следствием недуга стало постоянное чувство усталости, немощности. Именно к этому времени относятся ставшие известными циркуляры Ленина об усилении и без того безмерного террора, в том числе и в отношении духовенства. В дополнениях к Уголовному кодексу Ленин предлагал «расширить применение расстрела», требовал «открыто выставить принципиальное и политически правдивое положение, мотивирующее суть и оправдание террора» [44].

В конце 1921 года недуг Ленина усилился. Головные боли стали невыносимыми, появилась регулярная бессонница. Дальнейшее ухудшение здоровья с перерывами шло по нарастающей.

19 марта 1922 года этот больной человек с поражением сосудов мозга и сопутствующим сифилитическим поражением центральной нервной системы пишет строго секретное письмо членам Политбюро по поводу голода в России. Ленин предлагает: «Нам во что бы то ни стало необходимо провести изъятие церковных ценностей самым решительным и самым быстрым образом, чем мы можем обеспечить себе фонд в несколько сотен миллионов золотых рублей. Без этого фонда никакая государственная работа вообще, никакое хозяйственное строительство, в частности, и никакое отстаивание своей позиции в Генуе, в особенности, совершенно немыслимы… никакой иной момент, кроме отчаянного голода, не дает нам такого настроения в широких крестьянских массах, который бы либо обеспечивал нам сочувствие этой массы, либо, по крайней мере, обеспечивал бы нам нейтрализирование этих масс…» [31]

Так вот о чем беспокоился Ленин – глава власти, подобного которому до этого не знала Россия. Не о сотнях тысяч и миллионах людей, умирающих от голода, а о том, чтобы иметь «позицию», в особенности в Генуе, раздавая церковным золотом долги за приход к власти.

В этом же письме своим соратникам по Политбюро Ленин писал: «…я прихожу к безусловному выводу, что мы должны именно теперь дать самое решительное и беспощадное сражение черносотенному духовенству и подавить его сопротивление с такой жестокостью, чтобы они не забыли этого в течение нескольких десятилетий».

Такую жестокость мог проявлять только ненормальный, психически больной человек, отягощенный злобой на несправедливость судьбы и на весь род человеческий. Это был уже не человек в том понимании, в котором это слово обычно используется. Бледные спирохеты сделали свое черное дело.

25 мая 1922 года в Горках Ленин почувствовал потерю чувствительности в правой руке. Наутро Ленин с трудом мог говорить, не мог читать и писать. Чувствовалось онемение правой стороны тела. 27 мая имела место полная потеря речи. Врачи констатировали полную закупорку сосудов головного мозга. Они обоснованно распознавали сифилис мозга и пробовали от него лечить [44].

Назначались процедуры втирания ртути, но у Ленина имела место непереносимость таких процедур, что часто бывает следствием длительного их использования в прежнее время.

Это трудно представить, но состояние мозга Ленина было таково, что он вновь учился читать, писать, говорить, понимать. Чаще всего он не понимал, что от него хотят. Так для пробы врачи на стол положили очки, ручку и нож. На просьбу дать очки Ленин дал очки, так как они ближе всего лежали на столе. На просьбу дать ручку он снова дал очки.